– За Джеймса Грира, последнего из хороших людей, – поднимая стакан, произнёс Кларк.

Джек отпил глоток. Коктейль, приготовленный Кларком, показался ему слишком крепким, и он закашлялся.

– Если вас завербовал адмирал, как вы оказались...

– В оперативном управлении? – Кларк улыбнулся. – Видите ли, сэр, я не учился в колледже, но Грир обратил на меня внимание с помощью своих сослуживцев в ВМФ. В общем, это длинная история, и кое о чём я не должен рассказывать. Но вас заинтересует иное: наши пути – ваш и мой – пересекались трижды.

– Каким же образом?

– Когда французы начали операцию по захвату этих парней из Армии освобождения Ольстера в том лагере, который вы обнаружили на спутниковых фотоснимках, я был офицером связи в Чаде. Во второй раз, когда они попытались захватить этих подонков из АОО, так возненавидевших вас, я находился в вертолёте. Наконец, именно я оказался тем кретином, который высадился на пляж, чтобы вывезти из России госпожу Герасимову – жену председателя КГБ – и её дочь Это, между прочим, все произошло с вашей подачи, сэр. Я действительно люблю такие безумные операции, – объяснил Кларк. – Занимаюсь оперативной работой, от одной мысли о которой у разведчиков делаются мокрыми штаны. Впрочем, это говорит о том, что они просто умнее меня.

– Я не знал этого.

– Вам и не нужно было знать. Мне очень жаль, что мы тогда упустили тех ублюдков из АОО. Мне всегда хотелось встретиться с вами и извиниться. Французы прямо‑таки посыпали себе головы пеплом. Они были так рады, что мы обнаружили для них лагерь «Аксьон директ», что захотели передать нам головы террористов на тарелках. Но в том районе оказался этот батальон ливийской армии, проводящий учения, и вертолёт натолкнулся прямо на них по чистой случайности – это иногда бывает, когда совершаешь скрытый полёт на малой высоте, – да и вообще лагерь оказался пустым. Все были так расстроены, что сорвалось такое дело. Обернись операция по‑другому, вам не пришлось бы подвергаться такой опасности. Мы действительно сделали всё возможное, доктор Райан, старались как могли.

– Зовите меня Джек. – Райан протянул пустой стакан за новой порцией виски.

– А я – Джон. – Кларк плеснул виски в стакан и долил содовой. – Адмирал сказал, что об этом можно рассказать вам. Он добавил, что вы догадались о том, что происходит в Колумбии. Я принимал участие в тех операциях, – произнёс он. Итак, что вас интересует?

– Вы уверены, что имеете право говорить об этом?

– Адмирал разрешил. А ведь он является – извините, являлся – заместителем директора. Отсюда следует вывод, что я могу делать то, на что он дал разрешение. Все эти бюрократические запреты сбивают с толку такого простого парня, как я, но мне кажется, что невозможно ошибиться, если будешь говорить правду. К тому же Риттер сказал, что все наши операции являются совершенно законными, и, прежде чем начать свою охотничью экспедицию, он получил добро с самого верха. Кто‑то пришёл к выводу, что наркотики представляют собой цитирую – «реальную и несомненную угрозу» безопасности Соединённых Штатов. Лишь один человек имеет право прийти к такому выводу, и если он принимает подобное решение, то получает возможность предпринять необходимые меры. Я никогда не учился в колледже, зато много читал. С чего начать?

– С самого начала, – ответил Джек и в течение часа или более, не прерывая, слушал повествование Кларка.

– Вы собираетесь вернуться обратно? – спросил Райан, когда рассказ закончился.