– Земля им пухом, – засмеялся Атуев.

Сдвинутые стаканы, наполненные до краев, не звенели.

Вошли двое – Джарданов и телохранитель Хализева. Евдокимов оставался где‑то снаружи. Сунув руку в карман за ключом от наручников, Джарданов шагнул к Евгению. Телохранитель остановился в трех шагах, щелкнул затвором «Макарова»,

– Не дергайся, – лениво посоветовал Евгению Джарданов.

Руку из кармана он вынуть не успел. Евгений сделал длинный выпад и одновременно ударил его металлической ножкой в висок. Продолжая движение, развернулся на 180°, выбил оружие из руки телохранителя и захватил предплечьями его голову. «Браслетами» притянув противника за шею, он ударил его лбом в переносицу.

Эти двое в драке больше не участвовали.

Пистолет оказался в скованных руках как нельзя вовремя – в проеме распахнувшейся двери появился охранник, приносивший Хализеву телефон. Пуля попала ему в грудь, отбросила на палубу. Ключ у мертвого Джарданова забрать не удалось – снаружи послышались крики, топот бегущих ног. Времени хватило только на то, чтобы запереть дверь.

Двумя выстрелами Евгений выбил стекло иллюминатора. Совершенно не задумываясь о том, что его ждет – задумываться было некогда и выбора все равно не оставалось, – он подтянулся на руках, но вылезти успел лишь наполовину…

Сверху шею обвила удавка.

Несколько человек, рыча и матерясь, втащили его на палубу. Держали за ноги, замок «браслетов», шею. Никто не стрелял; вымещая злобу, били ногами. Скованные конечности мешали защищаться; перехваченное удавкой горло не позволяло дышать. Он инстинктивно считал удары. На восьмом кому‑то удалось пробить пресс: мощный «кик» в солнечное сплетение выбил почву из‑под ног. Мир перевернулся вверх тормашками и помутнел.

– В воду его! – рявкнул кто‑то.

– Отставить!..

– Стой!..

С мостика спешил Хализев, Атуев и Руслан.

Охранники послушно бросили жертву – Евгений рухнул на палубу. «Живой?» – послышался голос издалека. «Дышит», – ответил другой.

– Никуда он от тебя не денется, Евдоким, – сказал Атуев. – Смертник. С Русланом поговори.

Руслан склонился над Евгением, со знанием дела ощупал мышцы, осмотрел кисти рук, заглянул в зубы и, брезгливо вытерев руки носовым платком, выбросил платок за борт.

– Я его куплю, Аркадий. Три тысячи даю. – посмотрел он на Хализева.

Тот улыбнулся, развел руками:

– С Евдокимом говори. Он за его жизнью пришел. Руслан перевел взгляд на Евдокимова.

– Ты не его, а меня оценивай, – усмехнулся тот. – Уйдет – каюк, заложит,

– Публика его не отпустит, – заверил Руслан. – Смертники – по двойному тарифу.

Разговор Евгений слышал смутно, смысла его не понимал. Вернулась способность дышать, и он принялся накачивать организм кислородом. Прислушиваясь к струе воздуха, концентрировал его внизу живота и с каждым выдохом направлял поочередно в руки, ноги, пропускал по позвоночнику, задерживал под ребрами, «омывая» органы и проверяя целостность мышц и костей. Серьезных повреждений, похоже, не было…

– По двойному, говоришь? Тогда шесть.

Руслан задумался, наморщив узкий лоб, посмотрел на солнце с прищуром.

– Четыре, Евдоким. А не хочешь – бросай его в воду бесплатно.

Евдокимов покосился на Хализева. Охранники, улыбаясь, смотрели на него.

– Бросай его! – решил он, наконец, прекратить торг.

Евгения подхватили под мышки.

– Ладно, пять, Евдокимов! – поднял руку Руслан. – Чего ты боишься? Он Августа пришил, Дворцов его из‑под земли достанет.