|
Начал он с признания: возможно, дело обстоит именно так, как логично изложил в своем обвинении Фрей Луис Сальседо. Но все же совесть его неспокойна, ибо он не считает, что обвинение в колдовстве доказано. Исходя из интересов дона Педро, он хотел бы, чтобы обвинение было подтверждено доказательствами, и потому должен проявить большую осторожность в суждениях. Ведь все мы с такой опасной легкостью принимаем желаемое за действительное. Слова и поступки, исходя из которых Фрей Луис сделал свои выводы, в совокупности дают серьезные основания для подобных заключений, и тем не менее, их можно истолковать иначе. К примеру, отнюдь не исключается то, на чем настаивал сам дон Педро: единственные чары, которыми воздействовала на него обвиняемая, были те, что Природа дарует каждой женщине. Бог создал женщину, чтобы испытать твердость духа мужчины. Возможно, дон Педро, поддавшись искушению, забыл про нормы поведения, приличествующие каждому богобоязненному человеку. Желая взять в жены обвиняемую, он упустил из виду, что она была лютеранкой. Это само по себе серьезное прегрешение. Но в конце концов дон Педро тут же осознал свою ошибку, и с превеликой охотой согласился, чтобы англичанку обратили в истинную веру. То, что он говорил ей о силах извне, побудивших его полюбить ее, те самые слова, коим Фрей Луис придал огромную важность, возможно, всего лишь ипохондрические фантазии влюбленного. Фрей Хуан ничего не утверждал. Он просто высказывал сомнения, возникшие у него в связи с обвинением в колдовстве. В заключение Фрей Хуан заметил, что редкая, удивительная красота, какой одарена эта женщина, и раньше, случалось, доводила мужчин до сумасбродства. Кардинал Кирога, высокий, красивый, сильный человек пятидесяти лет, очень импозантный в своей пурпурной мантии, задумчиво сжимал и разжимал резные подлокотники кресла. У кардинала были очень красивые руки, поговаривали, что он, желая подольше сохранить кожу свежей и молодой, спал в перчатках, смазанных изнутри овечьим жиром. Он смотрел на высокого доминиканца, стоявшего перед ним в черно-белом одеянии; черты его лица свидетельствовали о самоотречении. Он тоже был задумчив. - Я понимаю, в чем тут загвоздка, - медленно произнес кардинал. - Я догадывался о ней и раньше, собственно, из-за нее-то я вас и вызвал. То, что вы рассказали, лишь все усложняет. Вы можете что-нибудь посоветовать? Они взглянули друг другу в глаза. Фрей Хуан слегка пожал плечами в знак беспомощности. - Я ищу путь, чтоб исполнить свой долг. Мне представляется, надо отказаться от обвинения в колдовстве, поскольку мы не располагаем неопровержимыми доказательствами. |
