Пэтти захлопнула рот только тогда, когда двери лифта с легким свистом открылись и в комнату вошла Сьюзан Пайн. Она выглядела очень деловито в своем строгом коричневом костюме. В присутствии Пэтти она смотрелась как грязная курица рядом с розовым фламинго. Следом за ней в комнату вошел ее напарник, маленький серенький человечек, имя которого Кен никак не мог запомнить.

Кен одарил их своей фирменной улыбкой. Пэтти стояла, нахмурившись, упираясь руками в бока, – ей явно хотелось поскорей вернуться к любимому делу: разделке мужа.

– Детектив Пайн, нам только что рассказали ужасную новость.

Эта девчушка казалась ему какой‑то хрупкой. Она стояла, опустив руки. Их разделял стеклянный стол.

– Вам известно, что Мэл Лумис делал в этой юридической фирме?

– Понятия не имею. Мы вот только что...

– Имя второй жертвы, Сэл Вентури, вам что‑то говорит?

– Впервые услышал о нем от сотрудника моей службы безопасности, который позвонил мне и рассказал об этой ужасной перестрелке. А что там произошло?

Она пожевала нижнюю губу – похоже, решала, насколько подробно рассказывать ему о случившемся. Партнер ее болтался где‑то сзади и молча наблюдал.

– На месте происшествия обнаружен только один пистолет – тот, который держал в руках Лумис. Но кто‑то по нескольку раз выстрелил и в него, и во вторую жертву. Многое свидетельствует о том, что в комнате шла активная перестрелка.

Кен поднял руку к груди – это был красивый, выразительный жест.

– Господи, боже мой!

Затем посмотрел на Пэтти, чтобы убедиться, что и она изображает сообразную обстоятельствам озабоченность, но вместо этого поймал на себе ее пристальный, полный злобы взгляд. Тогда он вновь обернулся к детективам:

– Даже представить себе не могу, что там такое приключилось. Зачем Мэлу понадобилось идти к этому адвокату, что они там не поделили настолько, чтобы перестрелять друг друга. Во всей этой катавасии явно участвовал кто‑то еще. В смысле, Мэл ведь не сам застрелился...

Сьюзан Пайн раздраженно кивнула:

– Был свидетель, мужчина: проезжал мимо на грузовике, услышал выстрелы. Он увидел, как до прибытия полиции здание покинули двое. Мужчина с темными волосами. И женщина.

У Кена закружилась голова.

– Женщина?

– Возможно, та же, что убила Макса Вернона. А может, и всех остальных. Она оставляет за собой горы трупов.

– А что за мужчина?

– Никаких данных на него нет, но я догадываюсь, кто бы это мог быть.

Кен изумленно поднял брови и замер в ожидании, но она не промолвила больше ни полслова.

– Что ж, – сказал он, – это все просто ужасно. Если я могу вам чем‑нибудь помочь...

– Да прекратите вы, Стэли. Я не верю вам ни на секунду. Лумис служил у вас. Он плясал под вашу дудку. И в перестрелку, думается, попал не случайно.

Кен почувствовал, как предательски задрожали руки, и сунул их в карманы брюк. Маленькая стерва! Она заплатит за эти слова. Пара звонков нужным людям, и...

– Ну, вам есть что сказать?

– Спросите у моих адвокатов, детектив. Поверьте, вам очень скоро придется с ними встретиться.

Пайн развернулась на каблуках и направилась в сторону лифта. Напарник прорысил за ней, не оглядываясь.

Они зашли в кабину, и Пайн смерила Стэли долгим немигающим взглядом. Она сверлила его глазами, пока двери лифта не закрылись.