Кен собрал всю свою волю в кулак и повернулся к Пэтти. Она закурила длинную тонкую сигаретку. Потом слегка сощурилась от дыма и посмотрела на него оценивающе. Томила ожиданием.

Прошла минута, и он уже не мог стоять спокойно.

– И что теперь?

– Теперь ты в заднице, дорогой. Теперь ты сам по себе. Сам обделался, сам и разгребай.

С этими словами она гордо прошествовала к лифту, а за ней сизым шлейфом тянулся дым.

Казалось бы, с ее уходом Кен должен был бы испытать хоть временное, но облегчение. А вместо этого, взглянув в окно на суматошную жизнь Вегаса, он почувствовал себя страшно одиноким.

Глава 51

Хай Вернон закончил разговор, положил трубку и подумал: "А история‑то эта становится совсем уж фантастической ".

Он вот уже несколько часов сидел у телефона – коленный сустав хрустнул, когда он встал. Он протер очки и пошлепал в одних носках в соседний, точно такой же кабинет, к брату. Норм сидел за столом, на котором валялась старая кожаная сбруя, настолько истертая, что, казалось, кожа на нее пошла не дубленая. Рядом были разложены инструменты, тряпочки, стояла круглая баночка с веществом для чистки седла.

– Норм, что ты, черт возьми, делаешь?

– Чиню сбрую, – сказал Норм, не отрываясь от своего занятия, – и дураку понятно.

Хай стоял в дверях, смотрел на брата во все глаза и шевелил пальцами в носках.

– Хорошо, допустим, – сказал он, – а теперь скажи мне, зачем ты ее чинишь?

– Посмотри на нее! Черт знает на что похожа. Вокруг вообще сплошной кавардак.

Норм проталкивал здоровенную иглу в дырки по краям сбруи и протягивал через них желтый навощенный шнур. Пыльная, растрескавшаяся кожа выглядела так, будто вот‑вот развалится.

Хай стоял над ним и сокрушенно качал головой.

– Черт возьми, Норм, мы же вообще не пользуемся этой сбруей.

– А вдруг.

– У нас и лошадей‑то здесь лет тридцать не было. На кого ты ее цеплять собрался?

Норм выпятил нижнюю губу и насупился.

– Можно будет где‑нибудь ее повесить. Над камином или еще где. Максу бы это понравилось. Он и «Кактусовое Ранчо» так оформил, всякими там штуками с Дикого Запада.

Хай шумно вздохнул:

– Так мы и сделаем. А еще я подберу пару засохших коровьих лепешек, прибьем их на стенку и будем говорить всем, что это искусство.

Норм заворчал, но лицо его как‑то разгладилось.

– Блин, Хай, ты же знаешь, мне лучше думается, когда руки чем‑то заняты.

– Тебе, видать, сильно хотелось подумать, раз ты за это дерьмо схватился.

– Догадливый, черт.

Норм отложил сбрую, и Хай уселся на стул напротив него.

– Ну как твои звонки? Повезло? – спросил Норм.

– Немного, а тебе?

– Тоже. Ты первый.

– О Вентури и Лумисе слышал?

Норм кивнул:

– Похоже, наша девочка все еще в городе.

– Вот черт, а я думал тебя удивить. Она, видно, пришла замочить Сэла, а этот Лумис просто под руку попался.

Норм откинулся на спинку кресла и задрал ноги в отполированных до блеска ботинках на стол.

– По моей информации, все было не так, – сказал он. – Я слышал, Кен Стали послал Лумиса прищемить хвост этому ослу, Вентури, чтобы заставить его сказать, где та женщина. Вот только все пошло наперекосяк, и вот теперь Стэли пытается это как‑то замять.

– У‑у, теперь уже поздно. Все слишком запуталось.

– Просто Стэли нравится считать себя самым умным.

– Вот и мне так показалось.