— Не уверен, что соглашусь.

— Видите, он только на шестьдесят процентов уверен, что уверен только на шестьдесят процентов.

— Кстати, насчет Рейгана вы заблуждаетесь.

— Он не рекламировал «Честерфилд»?

— Нет, он не умирал от рака легких.

— Я этого и не говорил.

— Разве нет?

— Конечно нет: у него была болезнь Альцгеймера.

— По статистике, курильщики намного меньше подвержены болезни Альцгеймера, чем некурящие.

— По той простой причине, что курильщики не доживают до Альцгеймера.

— Новое бразильское предупреждение: «Этот сорт сигарет способствует профилактике болезни Альцгеймера».

— На прошлой неделе мы полистали «Нью-Йорк таймс». В самолете взяли. Там была статья о продолжительности жизни; в ней говорилось, во что обходятся правительству, точнее, государству различные факторы, ведущие к смертельному исходу. А статистика, которую изучал Макмиллан, когда была опубликована?

— Году в пятьдесят пятом, пятьдесят шестом.

— Ну, сейчас это фуфло. Вероятно, и тогда было фуфло. Курильщик, скорее всего, умрет в районе семидесяти пяти. Тучный — в районе восьмидесяти. А здоровый, некурящий, стройный доживет, очевидно, лет до восьмидесяти четырех.

— И чтобы это просчитать, понадобилось целое исследование?

— Нет, исследование понадобилось для другого: чтобы просчитать расходы на здравоохранение. В том-то и штука. Курильщики — самая низкозатратная статья. Потом идут толстяки. А здоровые, стройные, некурящие создают главную брешь в государственном бюджете.

— Потрясающе. Из всего, что сказано за сегодняшний вечер, это самое существенное.

— За исключением того, что баранина тает во рту.

— Курильщиков все проклинают, разводят их на акцизные сборы, заставляют мокнуть под дождем — и никто не заикается, какая от них польза государственному бюджету.

— Ненавижу двуличие.

— Между прочим, курильщики намного симпатичнее некурящих.

— Хотя провоцируют у некурящих рак.

— По-моему, теория пассивного курения не имеет под собой медицинского обоснования.

— Согласен. Хотя я не медик. Ты, кстати, тоже.

— По-моему, это скорее метафора. Типа, твой дым нарушает мое личное пространство.

— Метафора внешней политики США. Мы снова вернулись к Ираку?

— Нет, я к тому, что мне по большому счету всегда казалось, что в эпоху повального курения некурящие были симпатичнее. Теперь наоборот.

— Притесняемое меньшинство всегда симпатичнее? Джоанна это имеет в виду?

— Я хочу сказать, что у курильщиков существует некая солидарность. Если подойти к прохожему на улице у паба или ресторана и стрельнуть сигаретку — всегда дадут.

— Я думал, ты не куришь.

— Правильно, но если бы курила, могла бы стрельнуть.

— Отмечаю запоздалый переход к сослагательному наклонению.

— Говорю же: все курильщики врут.

— Останемся наедине — я с тобой разберусь.

— Над чем смеется Дик?

— Яйца-протезы. Любопытная мысль. Или фраза. Применима к чему угодно, от французской внешней политики до Хилари Клинтон.

— Дик.

— Простите, я старомодный человек.

— Ты старомодный ребенок.

— А когда я вырасту, ты позволишь мне курить, мамочка?

— Все эти разговоры про политиков с яйцами. Они яйца выеденного не стоят.

— Один — ноль.