Мальчик подбежал к гувернантке и радостно обнял ее. Женщина приподняла Павлика, как пушинку, и прижала его к себе.

— Как я рад, Пуля, что ты вернулась! — с восторгом говорил мальчик, осыпая поцелуями лицо гувернантки. Все увидели, что по щекам улыбающегося Павлика текут слезы.

— Ну, что же ты плачешь, малыш? — спросила растроганная Пульхерия, и на ее глаза тоже навернулись слезы. — Я вернулась, со мною все в порядке. А как ты? У тебя все цело?

— Цело, цело, можешь не волноваться! Лимон тебя обижал?

— Нет! Я не позволила ему! Я знаешь как двинула ему пистолетом по башке!.. По–моему, он там все еще валяется.

Мальчик звонко расхохотался:

— Гора мне так и сказал, что ты Лимона по стенке размажешь!

Киноша взглянул на банкира и его жену. Он увидел, что они оба находятся в растерянности. На их лицах отчетливо было видно изумление.

— Павлик, я сильно промокла и замерзла. — Гувернантка поставила мальчика на пол. — Мне надо срочно принять ванну и переодеться, а ты пока иди к себе в комнату.

— Только ты, Пуляша, после этого приходи сразу ко мне! Обещаешь? — Было видно, что мальчику очень не хочется расставаться с Пульхерией.

— Обещаю, но сначала я пообщаюсь с нашими доблестными милиционерами. — Гувернантка улыбнулась мальчику, дождалась, пока за ним и его матерью закроется дверь, и после этого спросила с легкой улыбкой, обращаясь к Киноше: — Насколько я понимаю, этим делом занимаетесь вы?

Киноша кивнул. Он на мгновение задержал взгляд на лице этой женщины. Его поразили ее глаза — огромные, зеленые. Казалось, они проникают в самые тайные уголки души, освещают своим светом то, что люди обычно стараются скрыть, спрятать. Они просто выворачивают твою душу наизнанку. Вместе с тем улыбка у нее была очень открытая и добрая. От этой улыбки в комнате стало как будто светлее и уютнее. Киноша сразу почувствовал необыкновенную симпатию к Пульхерии. С ней хотелось просто быть рядом.

— Вы можете нам сказать, где вас держали похитители?

Гувернантка назвала адрес.

— Викентий! Немедленно пошлите туда людей, — решительно приказал майор. — Столько, сколько сочтете нужным. Скорее всего, нам понадобится помощь омоновцев.

Викеша бегом кинулся исполнять распоряжение майора.

Киноша повернулся к гувернантке.

— С вами действительно все в порядке? — спросил он участливо.

— За меня не волнуйтесь. Извините, не знаю, как вас величать?

— Майор Киноша или просто Игорь Андреевич.

— Со мной все в порядке. Прошу прощения, Александр Николаевич, Игорь Андреевич, с вашего позволения я вас покину. Я быстренько приму ванну, согреюсь, переоденусь и потом подробно отвечу на все ваши вопросы.

Когда гувернантка вышла, банкир сказал с удивлением:

— Вы знаете, майор, я впервые вижу столь бурное проявление чувств у моего сына. Со мной или матерью он никогда так себя не вел. Я просто потрясен. Павлик обычно очень сдержан. А здесь… он так радовался женщине, которую знает всего несколько дней.

— Несчастья сближают…

— Согласен с вами, но дело, похоже, не только в этом, — сказал Александр Николаевич и, нервно барабаня пальцами по столу, в задумчивости уставился в окно.

Когда ванна наполнилась, я погрузилась в воду, вдыхая цветочный аромат воздушной пены. Я лежала, стараясь хотя бы на несколько минут забыть обо всем, что произошло со мной за последние дни. Бесспорно, мы с Павликом еще очень легко отделались, ведь обычно участь людей, оказавшихся в аналогичной ситуации, бывает незавидной. С нами вежливо обращались, нас кормили, как в ресторане, но я еще долго не смогу забыть тот ужас и страх, который жил в моем сердце в эти дни. Я боялась не за себя.