— Я слышал истории о целых пастбищах мертвых животных после прохода Самума, — добавляет Солана. — И людей с волдырями на коже.

— Это определенно не похоже на то, на что я хочу быть подписанным, — говорит Вейн. — Мы уверены, что эту бурю можно пережить?

— Мы ни в чем не уверены. — Я очень не хочу признавать это. — За исключением того, что наши ветры говорят нам команду, и они еще не подводили нас.

— Если это поможет, — добавляет Астон, — Силы Бури, так или иначе, умрут в этом сражении. По крайней мере, это даст им шанс.

Нет. Это не поможет.

Но я могу услышать голос Гаса, шепчущий в моих воспоминаниях.

«Доверься ветру.»

«Продолжай бороться.»

— Так как мы это сделаем? — спрашивает Вейн. — Мы останемся здесь и будем смотреть или…

Я бы хотела.

— Думаю, нам придется пройти пешком, не так ли? — спрашиваю я Астона.

Он кивает.

— Сомневаюсь, что самум сильно повлияет на Живые Штормы. Они не вдыхают, и у них нет кожи, которая может гореть.

— Погодите секунду, — говорит Вейн. — Вы говорите мне, что, как только мы израсходуем половину наших ветров, чтобы сделать этом самум, нам всем нужно будет сражаться… — Он поворачивается к битве и людям —… с тридцатью шестью Буреносцами?

— Это ты — тот, кто думал, что мы должны слушать ветер, — говорит ему Астон. — Если тебе не нравится их план, обсуди его с ними.

Вейн снова проверяет песни порывов, и я делаю то же самое. Они все еще сосредоточены на самуме, и добавляют еще слова о надежде на неизвестность.

— Хорошо тогда, — говорит Вейн. — У кого-нибудь есть представления о плане относительно борьбы с Живыми Штормами? В прошлый раз это пошло не очень потрясающее.

Он потирает травмированный локоть, и я пытаюсь не вспоминать, сколько Бурь умерло в том сражении… или то, что мы столкнулись только с двадцатью девятью Штормами.

— У меня есть несколько идей, — бормочет Астон. — Но большинство из них требует ветра, таким образом, мы должны будем надеяться, что самум сотрет то, что делают Буреносцы, чтобы сохранять небо пустым. А другие включают в себя поломку остальных порывов в том шипе ветра. Или сломай те, которые я могу сломать.

— Почему это важно? — спрашивает Вейн.

— Простая математика, — говорит ему Астон. — Если разрушение одного проекта повышает силу шипа, ломка других должна утроить эффект.

Вейн не в восторге от его рассуждений.

Но он кивает.

— Попытайся сосредоточиться на Силах Бури, которых ты надеешься спасти… не на спасении себя, — советует Солана, прежде чем Астон дает команду. — Продолжай проговаривать это много раз в голове и заставь себя поверить в это. Потом произнеси любые слова, которые даст тебе сила.

Астон вздыхает:

— Ты действительно убиваешь все веселье.

— Это не должно быть весело, — рявкаю я. — Те ветры приносят себя в жертву, чтобы спасти нас… по крайней мере, дают им немного выбора.

Астон снова вздыхает, но закрывает глаза и позволяет нескольким секундам пройти, прежде чем он шипит ряд команд.

Шип ветра потрескивает и меняет оттенок на желтый, настолько яркий, что он практически обжигает.