|
Таким образом, я носила свои любимые платья. Я пыталась дать ему шанс узнать меня. И ни чего из этого не имело значения… вот что имела в виду, говоря о том, что хотела бы получить то, что есть у тебя. Я хочу, чтобы кто-то смотрел на меня так, как он смотрит на тебя. И пока я говорю, также хочу, чтобы кто-то смотрел на других девочек так, как он смотрел на меня: всегда вежливо — ну, главным образом — но также и всегда очень осторожно, чтобы не пересечь даже самую крошечную из линий. Было печально, когда пыталась привлечь его внимание. Но странно, это показало мне, что упускаю. Таким образом, прежде чем окунусь в это заключительное сражение, возможно, нам нужно кое-что уладить.
Она поворачивается к Вейну, печально ему улыбаясь, когда вытягивает руку и расстегивает широкий золотой браслет их обручения. Кто-то ахает, и я понимаю, что Оз подошел достаточно близко, чтобы подслушать. — Здесь не о чем говорить, — произносит Солана, когда она берет Вейна за руку и опускает браслет на его ладонь. — Я не собираюсь связываться с парнем, который безнадежно любит кого-то другого. — Так ты готова убежать от своего наследия? — спрашивает ее Оз. — Готова передать корону ей? — Предполагая, конечно, что Одри все еще интересуется нашим королем, — говорит Астон, когда незаметно подходит к нам. Вейн вздыхает. — Спасибо, чувак. И знаешь, что? Давайте-ка поговорим об этом секунду. Я собирался подождать, пока все вопросы с Райденом будут решены. Но, если мы выживем…. — Его голос срывается на последнем слове. — … я не хочу возвращаться к бардаку и драме. Если мы сегодня победим Райдена, вы должны рассмотреть мой план. — И в чем он состоит? — спрашивает Оз. Вейн сосредоточенно смотрит на Солану, прежде чем говорит Озу: — Мы последуем той же модели, что и ветер. Четыре языка. Четыре правителя. Больше никакой хрени про одного правителя. Люди пробовали это в течение многих веков, и это никогда не срабатывало… и это точно не было потрясающим для вас, народ. Но вы видели, как хорошо работала сила четырех, когда каждого из нас направлял наш собственный язык. Почему все отличается, когда дело доходит до управления нашими людьми? — Потому что четверка лидеров не будет ничего делать, кроме как спорить и препираться, — спорит Оз. — Или, возможно, они уравновесят друг друга, — рявкает Вейн в ответ. — Мы могли бы контролировать друг друга. Сделать так, чтобы вся эта штука с Райденом больше никогда не повторилась. Да ладно, ты должен признать, что идея имеет смысл. Повисает тишина. Даже небо, кажется, затаивает дыхание. Я не могу решить, впечатлена ли я тем, что Вейн озвучил такую мысль, или опечалена, что слышу его план одновременно со всеми остальными. — Думаю, это зависит от самих четырех, — говорит Астон через мгновение. — Вейн, очевидно, будет Западным. — Да, я, видимо, не смогу отвертеться от этого, — соглашается Вейн. — И Солана должна быть Южной. — И я предполагаю, что ты хочешь, чтобы она была Восточной? — рявкает Оз, указывает на меня. — Одри боролась сильнее, чем любой из нас, — говорит Солана прежде, чем я успеваю ответить. — Для меня будет честью работать вместе с ней. — Как и для меня, — добавляет Вейн. — Если предположить, что она хочет этого. — Ну, разве это не удобно, — бубнит Оз. — Так кого ты хочешь от Северных? — С этим сложнее, — признает Вейн. — Это должен был быть Гас. |
