Дюжина синих молний взрывается по небу, освещая фигуру в белом развевающемся плаще, стоящую на расстоянии приблизительно в двадцать футов.

Я признаю это.

Я кричу.

Но я имею в виду… чувак просто контролирует молнии.

Одна меткая молния, и я — шипящий Вейн.

Жар молнии мерцает вдали, заставляя меня прищурится, чтобы поймать вспышку в его глазах.

Минуты вяло текут.

Ладно, наверное, проходит несколько секунд, но, кажется, будто проходит вечность.

Еще одно очко в пользу теории Соланы о Райдене, приглашающем нас сюда, чтобы рассказать нам Горестную Повесть Своей Жизни.

Я проверяю песню Западного щита, надеясь, что он уже решил, что нам делать, в конце концов. Но пока что все, что он мне говорит: «Стой!»

— Итак, — говорю я, откашливаясь. — Хорошее место ты здесь выбрал. Тебя подкупил навоз или колючки?

— Так ты прикидываешься храбрым? — спрашивает Райден. — Хреновые шутки и жалкие жалобы?

Я пожимаю плечами:

— Это работает вполне прилично. А что относительно тебя? Необычные трюки ветра — это все, конечно, здорово, но разве это не скучно? Так вот почему ты так отчаянно пытаешься выучить мой язык? Ищешь вдохновение? Если так, то это один из моих любимых трюков.

Я зову Западный и говорю ему растрепать волосы Райдена.

Он делает это слегка, но Райден вздрагивает… и видеть эту дрожь — хорошо.

— Что не так? — спрашиваю я. — Боишься, что мирный настрой заразителен?

— Осторожнее, — шепчет Солана.

Я знаю, она права.

Я должен перестать дразнить медведя… по крайней мере, пока не нашел способ убить его. Но теперь, несмотря на то, что Райден так близко, я слышу тошнотворный треск шеи Гаса.

Плюс, не появляться в наш последний бой было бы чертовски трусливым шагом. Поэтому я гадаю, настолько ли страшен Райден, как мы думаем.

Мы вообще когда-нибудь видели его в бою?

Что, если он похож на тех фокусников, которые используют иллюзии, чтобы убедить тебя, что они достаточно клевые, чтобы заставить автомобиль исчезнуть, а на самом деле они — просто парень, стоящий перед зеркалом?

— Видел твою армию сегодня, — говорю я. — Не могу сказать, что был впечатлен.

— Я тоже, — соглашается Райден. — Я забыл, что немногие имели право обладать властью неба. Я сохранил горстку достойных со мной, а остальные? Ну, я уверен, что ты видел, как они закончили. На самом деле, я должен поблагодарить тебя. Ты дал мне прекрасную возможность почистить дом, в процессе убрав твоих опекунов.

— Да, ну плохо, что куча опекунов выжила, — рычу я. — И теперь у тебя нет армии, чтобы бороться с ними.

— Мне не нужна армия. Я лично позабочусь о твоих Силах Бури… даю слово. Но сначала, я должен связать несколько свободных концов.

Тон его слова проясняет: он наверняка убьет нас.

Я больше не думаю, что он волнуется о четвертом языке.

Сомневаюсь, что его беспокоит глупый свисток-вертушка.

Он привел нас сюда, покончить с нами.

«В любой момент, — говорю я щиту. — Стояние на месте больше не поможет».

Единственный ответ, который он дает мне: терпение.

Конечно, его легко проявлять, когда дело не касается поджарки молнией. Так что, сжав зубы, я спрашиваю:

— Почему у тебя столько белой одежды? Знаешь, я тут увидел содержимое твоего шкафа и…Чувак, ты ведь знаешь, что существуют и другие цвета, верно?

— И мы вернулись к глупостям и оскорблениям. Это действительно все, что ты можешь, да? — спрашивает Райден.