Райден делает шаг назад, когда я показываю ему отпечаток.

— Это что-то особенное? — спрашиваю я. — Так как… ты не хочешь, чтобы я что-нибудь с ним сделал?

Я сжимаю краешек и отламываю кусочек.

— СТОЙ! — вопит Райден, когда вспыхивает молния, ревет гром, а ветры становятся ураганом.

— Я так понимаю, что ты хочешь получить отпечаток своей руки обратно?

— Это отпечаток не моей руки, — рявкает в ответ Райден.

Нет?

— Он твоей сестры, да? — спрашивает Солана, доказывая, что она умнее меня.

Она опирается на меня, и я предполагаю, что ей нужна поддержка. Но сила в ее хватке заставляет меня задуматься, планирует ли она что-то.

Блин, я надеюсь, что так.

Мой Западный только постоянно скандирует: «Стой! Стой! Стой!».

— Рена, — шепчет Райден, глядя в небо.

— Как она умерла? — спрашивает Солана.

Гром сотрясает землю.

— Почему, это всегда первый вопрос? — спрашивает Райден. — Она жила в течение пяти лет… но никто никогда не хочет услышать об этом. Все, о чем они хотят знать, что было в конце.

— Я хочу знать о ее жизни, — обещает Солана. — Расскажи мне о ней… разве не поэтому ты привел нас сюда?

Смех Райдена жутче, чем следующий раскат грома:

— Я пришел сюда ради себя. Вы просто были моим оправданием… и причиной послать сообщение. Знаете, я здесь не был сорок семь лет?

— С того дня, как она умерла, верно? — спрашивает Солана.

— В тот день она была сброшена с неба и погублена отвратительным земным.

Он движется в темноту, Солана и я секунду спорим, потом следуем за ним, держа безопасное расстояние от дерева, у которого он останавливает, чтобы прислониться.

— Рена была очарована аэропланами земных, — шепчет он. — Я никогда не понимал их привлекательности. Но я был хорошим братом, поэтому тайком приводил ее, и мы стояли здесь, где могли видеть их круги над этим полем, рев их моторов и извержение дыма. Я приводил ее как минимум раз в неделю, и всегда было одно и то же. Но она не сказала мне, что у нее был прорыв. Если бы я знал, то держал бы ее за руку. Я бы убедился, что она рядом со мной. Я бы никогда не позволил ей подлететь так близко.

Солана прикрывает рот, и я отчасти хочу сделать то же самое.

Все, что я представляю, включает какие-то жуткие острые пропеллеры.

— Она могла бы выжить, — шепчет Райден. — Она только потеряла ногу, но от шока упала. И когда я приказал, чтобы ветер поймал ее, порыв не повиновался.

Ладно, это уже кое-что.

От этого я даже чувствую себя немного виноватым перед Райденом… но недостаточно для того, чтобы простить все то, что он сделал. Но все же.

Видеть, как твоя младшая сестра умирает, это…?

Я прослеживаю пальцами по полному отпечатку руки в глине, чувствуя себя придурком за то, что я собираюсь сделать. Но ветра все еще не дали нам план, и я могу чувствовать, что наше время заканчивается.

— Сдайся, — говорю я ему. — Закончи все мирно. Или я раскрошу отпечаток в порошок.

Солана хватает меня за руку, когда буря снова сотрясает землю.

— Знаешь, — говорит Райден, — я почти готов согласиться. Хочу посмотреть, как ты будешь жить с тем, чему ты позволишь произойти сегодня вечером.

— Что это значит? — спрашиваю я.

Он смеется.

— Сейчас будет большой палец! — кричу я, хватаясь за кусочек гипса. — Скажи мне, о чем ты, или я уничтожу все.