Я многим ему обязана.

Поэтому я ни на минуту не отвожу взгляд, стараясь притвориться, что ничего не происходит. Но желудок сводит, и я сплевываю желчь на снег.

Райден свистит прекратить страдания Гаса и предлагает мне платок, чтобы вытереть рот.

Я отказываюсь, используя вместо него рукав пальто Буреносца.

— Готова поговорить, или нам продолжить? — спрашивает Райден.

Я качаю головой, отвечая столь же некудышно, как раньше.

Колесо снова проворачивается, и крики Гаса превращаются в глубокие, гортанные стоны, которые эхом отзываются в моей голове. Когда все заканчивается, его дыхание настолько рваное, оно булькает, и кровь течет из носа.

— Очень немногие переживают третий взрыв, — говорит мне Райден. — И ни один, когда Шредден питается вихрями.

Во рту появляется привкус железа, когда я прикусываю язык.

Но Гас все еще смотрит на меня. Все еще умоляя меня продолжать.

Райден дает команду, и я проклинаю ветер за повиновение… после сильного удара Гас замолкает.

Я не понимаю, что всхлипываю, или что впиваюсь ногтями в ладони, пока Буреносцы рядом с Гасом не объявляют, что он жив.

— Вы оба сильнее, чем я думал, — говорит Райден, приказывая Буреносцам унести Гаса. — Но не волнуйся, ломать сильнейших интереснее всего.

— Тогда переключись на меня! — кричу я.

— Я собираюсь. Но для тебя подготовлю кое-что особенное.

Затем он отступает, оставив меня воображать все ужасы, которые придут ему в голову, когда Буреносец со шрамами тянет меня вниз по лестнице.

Еще один Буреносец ожидает нас во дворе и стягивает с меня свое пальто, из-за чего рана на боку начинает болеть. Я сквозь зубы всасываю воздух, стараясь не разжимать их. Но, когда он снова меня толкает, выплевываю еще больше желчи, ни капли не жалея, что почти вся она оказывается на его обуви.

Он вжимает меня в стену, доказывая, что он менее дисциплинирован, чем остальные.

Я могу этим воспользоваться.

Плюю, «случайно» целясь в его пальто, и он хватает меня за волосы, рывком приближая мое лицо к своему.

— Тебе придется кое-что сделать для меня, — рычит он.

— Надо продолжать идти, — предупреждает его Буреносец со шрамами. — Райден приказал, чтобы мы доставили ее прямо в камеру.

— Прямо сейчас Райдена здесь нет, — спорит тот, скользя руками по моей талии.

Я пинаю его коленом так сильно, как могу.

Я только успеваю ударить его по бедру, и он кряхтит, хватает меня за горло.

Буреносец со шрамами хватает его и толкает в снег:

— Успокойся и остынь! Я не хочу попасть в Шреддер из-за тебя.

Другой Буреносец рычит угрозы, но не следует за нами, когда меня тянут прочь.

— Спасибо, — бормочу я, спотыкаясь.

— Я сделал это не ради тебя. — говорит Буреносец со шрамами.

Я следую за его взглядом к отметинам на его руках, где бледные линии почти пылают в тусклом свете.

— Ты уже встречался со Шреддером? — предполагаю я.

Он не отвечает. Но то, как он сжимает челюсти говорит мне все, что я должна знать.

Я, вероятно, не должна задавать свой следующий вопрос, но… я должна.

— На что это похоже? — шепчу я.

— А как сама думаешь? В Шреддере семнадцать вентиляторов, и каждый вырезает разные края у порывов. Таким образом, когда ветер обрушивается, это семнадцать вращающихся лезвий, сжижающих твои внутренности.

Если бы мой желудок не был пустым, меня бы снова стошнило.

Вместо этого я всхлипываю по Гасу, но только один раз.

Остаток пути я стараюсь успокоиться.