— Я могу спросить остальных, — напомнил барон. — Если ты не скажешь — скажут они.

Винсен посмотрел через пруд на дальние горы.

— Он бросил тень на честь леди Каллиам, милорд. И высказался в том смысле, что…

— Ясно, — со злобой бросил Доусон. — Он еще здесь?

— Нет, милорд. Его отнесли в деревню вчера вечером.

— Отнесли?

— Я поговорил с ним так, что идти он не мог, милорд.

Доусон усмехнулся. Над водой плясала мошкара.

— Леди Каллиам возвращается в Кемниполь, — сказал барон. — Рассчитывает помириться с Маасом.

Егерь коротко кивнул, но промолчал.

— Говори, — велел Доусон.

— С вашего позволения, милорд. Это неразумно. Тяжелее всего — пролить чужую кровь впервые, а это уже случилось. Дальше будет больше.

— Я знаю, но она не отступится.

— Пошлите меня вместо нее.

— Я посылаю тебя вместе с ней. Джорей еще в столице, расскажет тебе обстановку. Ты защитил меня, когда все начиналось. Теперь защити мою жену.

Двое стояли плечом к плечу, сзади неслись голоса: псарь кричал на ученика, смеялись егеря. Как будто в другой жизни, совсем недавней — мирной, безмятежной и еще не тронутой тленом.

— С ней ничего не случится, милорд, — произнес наконец Винсен Коу. — Пока я жив.

Клара уехала в том же экипаже, что привез их из Кемниполя, Винсен Коу сопровождал ее верхом. Через три дня к Доусону пожаловал непрошеный гость.

Дневной зной выгнал барона из комнат и заставил перебраться в зимний сад, совершенно невзрачный летом: цветы, которые в самые короткие дни года заполыхают алым и золотым, сейчас выглядели простой грубой травой. Три пса, изнывая от жары, лежали на полу с зажмуренными глазами, высунув языки. Оранжерея стояла открытой — если затворить двери и окна, здесь будет душно, как в печи. Сад дремал, ожидая, когда настанет срок преобразиться.

К тому времени Клара уже вернется домой. Доусон и прежде с ней разлучался: у него придворные дела и королевская охота, у Клары — подруги и домашние обязанности. И все же с ее отъездом одиночество нахлынуло почти невыносимо. Утром он просыпался с мыслью, где сейчас Клара, ночью ложился в постель, мечтая, чтобы она вышла из гардеробной с традиционным ворохом новостей, шуток и обыденных сплетен. Днем же он старался не думать ни о ней, ни о Фелдине Маасе, ни о том, что ее могут попытаться использовать против него.

— Лорд Каллиам!

В дверях стояла новая служанка, юная дартинка с горящими, как положено ее расе, глазами.

— Что такое?

— К вам посетитель, просит его принять. Его имя Паэрин Кларк, милорд.

— Я такого не знаю, — бросил было Доусон, однако через миг вспомнил. Бледный банкир из Нордкоста, сумевший прельстить Канла Даскеллина. Доусон встал; встрепенувшиеся собаки, поскуливая, переводили взгляд с хозяина на служанку и обратно. — Он один?

Глаза девушки беспокойно расширились.

— С ним возница и слуга. И кажется, помощник.

— Где он сейчас?

— В малой гостиной, милорд.

— Скажи, что я выйду к нему чуть позже. Подай ему пива и хлеба, отправь его слуг в челядную и позови мою стражу.

Дверь в малую гостиную отворилась, бледный поднял глаза. При виде Доусона в сопровождении четырех мечников в кожаных охотничьих доспехах он лишь приподнял брови.