…Уже выходя из переулка, я вспомнил, что по завершению Беседы забыл представиться Блистающему из Харзы, и пожалел об этом.

    Ничто не должно мешать вежливости, даже занятость или раздражение.

    Я - прямой меч Дан Гьен из Мэйланьских Блистающих, по прозвищу Единорог.

    Мой Придаток - Чэн Анкор из Вэйских Анкоров.

    Хотя это неважно.

    2

    Вернувшись домой, я поднялся в верхний зал, зацепился одним кольцом ножен за крюк и прильнул к любимому мехлийскому ковру, забыв переодеться. Все мои мысли были заняты странной встречей за башней Аль-Кутуна, поэтому слабым внутренним толчком я отпустил Придатка, который тут же вышел из зала, поправив по дороге навесную решетку горящего камина.

    Мне нужно было побыть в одиночестве.

    Я уже очень давно никуда не выезжал из Кабира, и здесь меня знали достаточно, чтобы не устраивать подобных испытаний - и уж тем более мало кто рискнул бы вот так, походя, без должных церемоний вовлекать Единорога в шальные Беседы. Такие забавы хороши в юности, когда тело трепещет от избыточной энергии, и жажда приключений туманит сознание молодого Блистающего.

    Ах, юность, юность, почему ты так любишь спорить и доказывать?.. и почти всегда - не вовремя, не там и не тому, кому надо…

    В моем возрасте - а я сменил уже пятого Придатка, отдавая предпочтение услужливому и умелому роду Анкоров из затерянного в барханах Верхнего Вэя, окраины Мэйланя - итак, в моем возрасте вполне достаточно шести-семи традиционных турниров в год, не считая обычных Бесед со знакомыми Блистающими, случавшихся довольно регулярно.

    Пожалуй, чаще других я встречался с Волчьей Метлой - разветвленной, подобно оленьим рогам или взъерошенному хвосту степного волка, пикой с улицы Лоу-Расха - но она неделю назад увезла своего Придатка куда-то в горы; и, честно говоря, я скучал за Метлой, надеясь на ее возвращение хотя бы к середине ближайшего турнира.

    Мне нравилось проскальзывать между ее зазубренными отростками. Это было… это было прекрасно. Не то что мой приятель-соперник, вечно фамильярный, как и вся его двуручная родня, эспадон Гвениль Лоулезский - этот при Беседе так и норовил обрушиться на тебя всей своей тушей, заставляя спешно пружинить и отлетать в сторону; а потом Гвениль удалялся, нахально развалившись на плече двужильного Придатка из породы беловолосых северян и излучая обидное презрение обнаженным клинком.

    Я заворочался, вспоминая прошлые обиды. И расслабился, вспомнив, что обиды - прошлые. На недавнем турнире во внешнем дворе замка Бурайя я-таки подловил увлекшегося Гвениля на его коронном взмахе, и мое острие легонько тронуло кадык на мощной шее его Придатка - а даже самоуверенный эспадон прекрасно знал цену моего касания.

    -  Растешь, Однорогий, - разочарованно присвистнул Гвениль, опускаясь вниз и впервые не спеша улечься на плечо замершего Придатка. - Смотри, не затупись от гордости…

    Я отсалютовал лоулезскому гиганту, и с тех пор частенько вспоминал замок Бурайя и мой триумф.

    Но все-таки - откуда взялся этот странный харзиец? Во имя Грозового Клинка - случайность или умысел?! Недавно прибывший в Кабир юный задира или опытный Блистающий, расчетливо пробующий силы наедине, без зрителей?..

    …Дрова в камине почти прогорели. В дверь зала вереницей двинулись Малые Блистающие моего дома, раскачиваясь на поясах своих Придатков и блестя одинаковыми - фиолетовыми с серебристым прошивом - ножнами.

    -  Приветствуем тебя, Высший Дан! - коротко звякнули Малые, пока их Придатки толпились возле камина, накрывали на стол, передвигали кресла и вытирали несуществующую пыль с витражных оконных стекол, шурша пыльным бархатом штор.