Генри Лайон Олди. Путь мечаКабирский цикл - 1
КНИГА I. КАБИР - Вот человек стоит на распутье между жизнью и смертью. Как ему себя вести? - Пресеки свою двойственность, и пусть один меч сам стоит спокойно против неба! Из разговоров Кусуноки Масасигэ с его наставником ЧАСТЬ I. МЕЧ ЧЕЛОВЕКА …Вот выносят из подвала, Из-под дюжины затворов, Из-под девяти задвижек - Вот несут навстречу солнцу Под сияние дневное Короля мечей заветных, Битв суровых властелина, Кузнеца почет и муку, Сильных рук изнеможенье!.. Калевипоэг Глава 1 1 Мы встретились с харзийцем за угловой башней Аль-Кутуна, в одном из тех грязных и узких переулков района Джаффар-ло, которые подобны нитям старого темляка - спутанным и залоснившимся. Его Придаток стоял прямо у нас на дороге, широко расставив кривые ноги и склонив к плечу голову, украшенную неправдоподобно маленькой тюбетейкой. Шитье на тюбетейке было мастерское, мелкий бисер лежал ровно и тесно. Руки Придаток держал на виду, и в них, похоже, ничего не было. Обычные руки хорошего Придатка - гладкие и спокойные. Приближаясь, я прощупал его и сперва не обнаружил Блистающего, равного себе - ни за плечом, ни на поясе, скрытом под складками чуть спущенного плаща, ни… Одна рука Придатка подбросила в вечернюю прохладу смятый комок, и тот неожиданно вспорхнул белой кружевной бабочкой, на миг зависшей в воздухе; другая рука легла на невидимый пояс, в пряжке что-то звонко щелкнуло - и освобожденный пояс радостно запел, разворачиваясь в стальную полосу, становясь Блистающим и приветствуя меня ритуальным свистом. Чужой Блистающий еле заметно лизнул тончайшую ткань падающего платка, и из одной бабочки стало две, а я одобрительно качнулся и вспомнил о том, что рожденные в жаркой Харзе - полтора караванных перехода от Кабира - испокон веков гордятся своим происхождением от языка Рудного Полоза. И мне стало тесно в одежде - будничных кожаных ножнах, схваченных семью плетеными кольцами из старой бронзы. Я скользнул наружу, с радостью окунувшись в кабирские сумерки, - и вовремя. Придаток харзийца уже приседал, пружиня на вросших в землю ногах, и мне пришлось изо всех сил рвануть руку своего Придатка вверх и наискосок вправо, потому что иначе заезжий Блистающий запросто сумел бы смахнуть верхушку тюрбана моего Придатка, что по Закону Беседы означало бы мое поражение. Он, видимо, совсем недавно приехал в столицу, иначе не рассчитывал бы закончить Беседу со мной на первом же взмахе. Если даже я и уступал харзийцу в гибкости (а кто им не уступает?!), то в скорости мы могли потягаться - и на этот раз не в его пользу. - Отлично, Прямой! - прозвенел гость из Харзы, завибрировав от столкновения и с удовольствием называя меня безличным именем. - А если мы… Он зря потерял время. Я отшвырнул болтливого харзийца в сторону, затем легко толкнулся в ладонь моего Придатка, его послушное тело мгновенно отреагировало, припадая на колено - и я дважды пронзил плащ харзийского Придатка вплотную к плечу и правому локтю, ощутив на себе обжигающее прикосновение чужой и чуждой плоти. Оба раза я тесно приникал к телу Придатка - сперва плашмя, а потом лезвием; и на хрупкой и ранимой коже не осталось даже царапины. По меньшей мере глупо портить чужих Придатков, если их так сложно подготовить для достойной службы Блистающим. |
