Пробежав немного вперед, воины натыкались на своих командиров, которые выстраивали их в линию. Выстроившись, воины тут же втыкали в землю рядом собой колья с чучелами.

Все это происходило в темноте, едва ли не на ощупь, но без суеты и криков.

С городских стен этого не видели. Там в башнях горели слабые огни, иногда слышался стук деревянных колотушек ночных сторожей.

Неожиданно в городе хрипло кашлянул петух. Гостомысл почувствовал, как у него екнуло сердце.

— Обнаружили?

— Нет...

Минута тишины.

Только соловей еще больше распалился — его не касались заботы людей, у него было дело поважнее всего на свете — любовь.

Но вот тишину разорвал звонкий, словно серебряный, петушиный крик. Тут же заголосили и другие петухи, и покатился переклик: сначала по городу, затем перекатился куда-то далеко-далеко в леса.

— Все, скоро рассвет, — сказал Медвежья лапа. — Я пойду, посмотрю, что делается в отрядах.

— Иди, — сказал Гостомысл.

Медвежья лапа скрылся в темноте. Гостомысл обернулся на восток — над лесом застыло пушистое нежно-розовое облако.

— Похоже на ягненка, — задумчиво проговорил Гостомысл.

— Кто? — спросил Ратиша.

— Облако, — сказал Гостомысл.

Ратиша взглянул на восток.

— Ну да.

— И звезды вроде стали ярче, — сказал Гостомысл.

— Это в конце ночи всегда так бывает, — сказал Ратиша.

Неожиданно с реки потянуло сырым холодом, и Госто-мысл поежился. Ратиша тут же заботливо накрыл его плечи теплым плащом.

— Укройся, князь. А то неровен час — прицепится лихоманка. А тебе болеть нельзя, — тебя ждут великие дела.

Гостомысл завернулся в плащ. Звезды поблекли, мигнули и стали быстро угасать. Начало мрачнеть.

— Что это?

— Туман накатился, — сказал Ратиша.

Из темноты вынырнул Медвежья лапа. На его лице — непривычная широкая улыбка,

— Что там? — нетерпеливо спросил Гостомысл.

— Все хорошо. Наши под стенами, — проговорил он.

— Туман, — сказал Гостомысл.

— Это хорошо — со стен не разберутся, где настоящие воины, а где чучела. Твой план, князь, похоже, удастся - -они испугаются. С чучелами войско кажется огромным, таким огромным, что с таким войском и я не решился бы сразиться.

— Уверен, сражения не будет, — сказал Гостомысл. — Главное, чтобы никто с перепугу не стал стрелять.

— Наши предупреждены. А вот за русов не ручаюсь. С перепугу, чего угодно сотворят, — сказал Медвежья лапа.

— Но лучше, чтобы не было войны. Убивать своих — последнее дело, — сказал Гостомысл.

— А стены у них и в самом деле гнилые, — сказал Медвежья лапа. — В крайнем случае у нас есть метательные орудия. Мы все равно победим.

Глава 82

Ночью князь Радосвет спал плохо: едва он закрывал глаза, перед ним вставали какие-то мерзкие лики — нечистая сила строила рожи и надсмехалась.

А когда князь просыпался, то на сердце, словно замшелый камень чувствовался, — ему чудилось, что по реке подходит Гостомысл с войском. Князь с тревогой выглядывал в окно, из которого была видна река. Но ночь хотя и была светлая, но луны не было, и потому на реке ничего не было видно.

Наконец князь вспомнил, что, принимая решение отвергнуть старшинство Гостомысла, ни он, ни городские старшины не вспомнили, что им следует посоветоваться с богами.

Теперь князь Радосвет понял, что ночные кошмары не вря тревожат его —- это боги напоминают о себе.