✦

В целом мне можно позавидовать: не каждому дано столько Морального Права или полезное озарение, типа «Тайника Света». Но если подумать об «упущенной прибыли», о недополученных дарах, то хотелось ругаться и поскорее бежать к Сане, чтобы признаться ей в демонизме. Или лететь к служителю Моваха, чтобы признаться в том же самом.

19. Две ночи и колыбель человеческой цивилизации

Однажды я проснулся среди ночи с тревожным ощущением. Мне показалось, что с моим телом что-то не совсем ладное. Голова — не болела, живот — тоже. Мои невиданной силы и красоты мышцы сразу после пробуждения готовы к действию — бить мочи-кой, пулять молниями и летать на крыльях.

Кто-то скажет что странного — проснулся и проснулся? Сходи в туалет… Дело в том, что мой молодой организм работал идеально. За день я так уматывался, что ночью спал крепким сном студента, который понял, что не сдаст завтра экзамены, забил на них и спокойно заснул.

Моё сердце работало идеально. Кишечник — ещё лучше. Все системы тела на пике интенсивности, соответствовавшей возрасту. Каждый дивианец моего положения жил примерно так же — не заботясь о том, что заболеет и внезапно умрёт от насморка. Холодные прикосновения ладошек Реоа изгоняли всякую хворь. А если случалось что-то посерьёзнее, какие-то отравления сырой водой или запоры от недоваренной ман-ги, то всегда находился целитель, специализировавшийся на этих бедах.

Недавно мы отрабатывали в озере нашего становища подводный бой, я всё-таки подхватил лёгкую хворь в виде мокрого носа, першения в горле и чиха, громогласного, как «Порыв Ветра».

Честное слово, я обрадовался и запретил Реоа лечить меня, чтобы насладиться позабытыми ощущениями простуды. Захотелось налить чарку горячей ароматной воды, завернуться в одеяло и провести весь день на балконе своего дома в Четвёртом Кольце, ловя кайф от ломоты в теле и озноба. Правда, я быстро передумал — поднявшаяся температура разбудила мои незаживающие раны. А это неудобство иного порядка. Пришлось идти к Реоа и ложиться под её целебные ладошки.

Хм, быть может, раны разбудили меня?

Время от времени, особенно когда я уставал и истощал линии, раны побаливали. Особенно ключица. Но я регулярно проходил лечебные процедуры, купировавшие рецидивы. Целители обещали, что если не забрасывать лечение, то через четверть поколения, а то и раньше, незаживающие раны заживут.

Я встал с матраса, накинул на голое тело халат и вышел из своего дома.

Была ясная ночь. Ристалища нашей казармы залиты серебристым лунным светом вперемешку с синими пятнами фонарей. Полная луна ослепительно сияла и так же ослепительно отражалась в озере.

В такую ночь выражение «ясно, как лунной ночью» не казалось смехотворной метафорой. Танэ Пахау расплакался бы от счастья. Возможно, именно это он сейчас и делал. Как бы старик не отмахивался от мёртвой веры в Движение Луны, полностью от неё он не избавился. Ещё когда мы жили вместе, я замечал, что каждое полнолуние, как некий одряхлевший и бородатый вервольф, Танэ Пахау выползал голышом во двор и молился на Луну, особым образом прикладывая пальцы к щекам.

В отличие от общественной казармы, бойцы моего становища размещались не в одном доме, а в нескольких домах по четверо. Старшие — Инар и Софейя жили отдельно. Баня и бассейн — общие. Только у меня, как первого старшего, имелся небольшой квадратный бассейн в пристройке.

Возле ворот прохаживался Нахав Сешт — ночной дозор. Пендек патрулировал противоположную часть становища. Его я не видел.

Странное ощущение дискомфорта не отпускало. Впору заподозрить, что меня снова атаковали какими-то скрытыми озарениями воздействия на психику?

— Вот и прилетели мы, — раздался голос Пендека из темноты.

— Куда прилетели?

— Дык, куда надо.