|
Однако воспитывался я в Ливенфорде, в семье необычайно строгих пуританских взглядов. Вообще, - тут я снова вспомнил свое детство, проходившее под знаком двух противоборствующих влияний, и лишь скромно подправил наименее правдоподобную из сказок, которыми похвалялась бабушка, - мой прадед по материнской линии был одним из тех, кто пролил свою кровь в битве при Марстонмуре [Марстонмур - английское селение, у которого в июле 1644 г., во время первой гражданской войны в Англии, произошло крупное сражение между королевскими войсками и войсками парламента, руководимыми О.Кромвелем; победу одержали войска парламента, на стороне которых успешно сражались шотландские отряды].
Наступила пауза. Они медленно вникали в смысл моего ответа, и я заметил, что он произвел на них не только удовлетворительное, а в высшей степени благоприятное впечатление. - Не может быть! - Дэниел с вполне понятным интересом наклонил голову. - При Марстонмуре! Да ведь все, кто там был, - мученики, святые. Вы должны гордиться таким предком, мистер Шеннон. И, - не без хитринки добавил он, надеюсь, вы всегда будете помнить о таком хорошем примере. Теперь, когда это препятствие было преодолено, атмосфера дружелюбия и согласия прочно воцарилась за столом. После того как Малкольм, пространно выразив свои сожаления, откланялся и ушел (он по вечерам преподавал в Блейрхиллском институте, и миссис Лоу поведала мне, что он взялся за эту дополнительную работу только ради своей овдовевшей матери), мы перешли в гостиную, и мисс Джин уговорили сыграть на пианино пьесу Грига. Затем потолковали об отсутствующей Эгнес. Ее последнее, очень бодрое письмо было с гордостью прочитано вслух. Затем одну за другой мне любовно показали фотографии, пожелтевшие и немного туманные; на них были изображены группы туземных ребятишек в белых передничках, тощих, большеглазых и каких-то удивительно трогательных, а с ними - заботливая, улыбающаяся воспитательница; несколько деревянных хижин, кусочек голого двора, и все это неизменно на фоне буйной растительности, диковинных деревьев, похожих на гигантские папоротники, ярких полос солнечного света, перемежающихся с густой, черной тенью. Когда пробило восемь часов, я поднялся и, несмотря на протесты, стал прощаться, дружески обменявшись со всеми рукопожатием. - Вы оказали нам большую честь, сэр, - сказал Дэниел, и глаза его неожиданно потеплели. - Может, в следующий раз приедете к нам с ночевкой? - Да, конечно, и приезжайте поскорее. - Миссис Лоу сунула мне в руку пакет и тихонько шепнула: - Это немножко шотландского песочного печенья, чтоб было чем полакомиться в пансионе. На улице было совсем темно, когда Люк и его сестра вышли вместе со мной, чтобы проводить меня на станцию. По дороге Люк великодушно предложил мне пользоваться его мотоциклом, когда мне вздумается. Поезд тронулся, и мисс Джин Лоу пошла рядом с моим окошком. - Надеюсь, вы остались довольны своей поездкой, мистер Шеннон. Мы-то все очень довольны, я знаю, что очень. В купе, кроме меня, никого не было, и я забился в угол: я устал от этого чрезмерного радушия и сейчас попытался проанализировать свои впечатления. По правде говоря, знакомство с этим простым трудолюбивым семейством преисполнило меня сильнейшим отвращением к себе. Какой я ничтожный и жалкий! Вообще говоря, я даже почему-то казался себе настоящим подлецом. Внезапно перед моим мысленным взором всплыло лицо Джин Лоу, когда она сидела, потупившись, рядом со мной в Верхнем парке и вдруг, как девочка, залилась краской. Я не слишком был избалован женским вниманием и в этом отношении был лишен самомнения. Но сейчас некая мысль, словно стрела, пронзила меня. Я вздрогнул и, потрясенный, выпрямился. - Нет! - громко воскликнул я в пустом вагоне. - Не могла же она... не может... Это нелепо! 6 Наступил февраль с сильными морозами и холодными, ясными, сверкающими днями, будоражившими кровь. |
