Волна дыма вперемешку с щепками, ветками и осколками камней разносится далеко за пределы выращенного леса. Многие стволы переламываются, не выдержав обрушившегося на них давления.

Демон яростно мотает головой и бросается в контратаку. Его когти вспарывают землю, добираясь до самого слоя застывшей магмы.

Я чередую разрушительные удары, нацеленные в уязвимые точки демона, с плавными текучими уклонениями. Балансирую на самой грани, используя стиль Водного Дракона. Длани Асуры и когтистые лапы монстра сталкиваются вновь и вновь, порождая чудовищный всплеск противоборствующих энергий — первозданной природной мощи и демонического пламени. Мне приходится с силой упереться ногами в каменистый грунт, сопротивляясь чудовищному давлению.

Проклятый ублюдок не желает вступать в ближний бой. Его тело вновь начинает источать клубы едкого тумана, и он окружает себя вихрем призрачно-фиолетовой тьмы. Всепожирающей, разъедающей даже камень до состояния бесформенной жижи.

Мы молниеносно меняем тактику. Я отскакиваю назад, разрывая дистанцию, и призрачными Дланями вырываю из земли массивные каменные плиты, швыряя их в демона одну за другой. Каору тут же вливает свою силу в новую технику, и вокруг нас поднимаются исполинские огненные звери — волки, медведи и драконы. Сотканные из чистого пламени, они обрушиваются на Вастая со всех сторон, пока его лапы спутаны корнями. Демон хватает одного из драконов, пытаясь использовать его как живой щит, но тот лишь плотнее обвивается вокруг врага. Земля разверзается, и Вастай проваливается прямо в раскалённую магму.

Корни смыкаются над демоном с двух сторон, словно гигантские челюсти, погребая его заживо. И в тот же миг огненные фамильяры Каору обрушиваются сверху, проходя сквозь растительную ловушку, чтобы добить врага.

* * *

Ёне — трус… Ёне — заячья душа… Ёне — слабак…

Сколько раз за последний год он слышал оскорбления в свой адрес. От других учеников, от мастеров и наставников. Ему казалось, что его жизнь — это какая-то безумная насмешка богов. Небеса испытывают его, пытаясь проверить, до какого состояния можно низвести человека, прежде чем он наложит на себя руки.

А ведь Ёне пошёл в секту не за лучшей долей, а потому что видел в ней единственный способ сместить баланс добра и зла в мире. У последнего слишком много сторонников. Слишком много союзников умышленных и случайных. Кто-то должен помочь и второй стороне. Встать против пагубных сил и сказать: «Нет. Довольно. Я не позволю».

В своих мечтах он был таким человеком. В реальности же его ждали лишь побои, насмешки и довольно жалкое существование.

Были в секте Восходящего Солнца, конечно, и те, кто проявил к нему доброту. Гениальный Диань, пропавший в недрах центральной пагоды. Его сестра и её спутник Кай. Одно лишь это доказывало, что мир состоял не только из злых и бессердечных людей.

И мир заслуживал, чтобы за него боролись.

Поэтому, когда демон освободился и распростёр свою чёрную волю над всей территорией секты, Ёне впервые в жизни нашёл в себе силы сопротивляться. Исподволь, незаметно, но всё же бороться с тем, что творилось в его школе.

Он сумел устоять перед искушениями демона, которые являлись ему во снах. Адепту даже удалось собрать небольшую группу верных учеников, готовых противостоять безумию, охватившему секту. В конечном счёте все их усилия оказались тщетны.

Так думал Ёне пока не увидел, как Кай с Каору пронеслись по ухоженным аллеям в сторону центральной пагоды, в сторону рассадника зла.

Значит, ещё не всё кончено. Ещё есть шанс остановить тьму. Нужно лишь не позволить одержимым безумцам вмешаться в решающую битву.

— Я знаю, как вам страшно! — кричит Ёне горстке уцелевших соратников. — Потому что этот же страх сидит и в моей груди!

Их всего дюжина, не больше.