– Смотри-ка, бодрячком выглядишь, – сказал лидер коммуны. – Ты, наверное, слышал стрельбу?

Андрей кивнул.

– На наш патруль напали… – Виктор Саныч заколебался, – нет, не так… начали палить, чтобы привлечь внимание… На западе, там, где Кирпичная улица на проспект Буденного выходит… Парни не растерялись, дали жару, и те поспешно отступили, но кое-что оставили.

– И что? – спросил Андрей.

– А вот, – лидер коммуны поднял руку, и в ней обнаружился листок бумаги, исписанный крупным и четким почерком. – Послание. И адресовано оно, судя по всему, тебе.

– Мне? – вот тут Соловьев удивился.

Осторожно взял листок из руки Виктора Саныча, повернул так, чтобы можно было прочитать.

Сверху находилась отдельная строчка: «Тому, кто сумел обмануть нюхача», а под ней располагался основной текст: «Привет тебе, собрат по удаче. Предлагаю встретиться сегодня один на один в семь часов на перекрестке Первого Кирпичного переулка и Измайловского шоссе».

И подпись: «Наставник».

– Что там? – спросила Лиза, и Андрей отдал записку ей.

– Ну, что думаешь? – Виктор Саныч кашлянул, видно было, что он не может разобраться в ситуации, и это бывшему железнодорожнику совершенно не нравится. – Что значит обращение «собрат по удаче»? И зачем он хочет с тобой встречаться – собирается завербовать в свою банду?

– Это ловушка! Ни в коем случае не ходи! – выпалила Лиза. – Тебя убьют!

– Завербовать – вероятно, – сказал Андрей. – Он, этот Наставник, кое в чем такой же, как и я… катастрофа, похоже, наделила его особыми талантами… он не такой, как все… – Слова было подбирать мучительно трудно, он запинался, путался и понимал, что говорит не совсем то, что хочет и что надо.

– А что за таланты? – спросил Виктор Саныч. – Ты что, летать умеешь?

– Нет. Но я знаю, что могу доверять этому… человеку.

Похожих на себя людей по пути к Москве встречал не раз – Василия на повороте к Дзержинску, Игоря в маленьком поселке на трассе, Славу из Рязани – на границе Московской области.

К каждому из них с первого же мгновения испытывал полное доверие, ощущал некую близость, более сильную, чем кровная. И никогда «собратья по удаче» не оказывались врагами, не проявляли враждебности, и если и приходилось сражаться с ними, то рука об руку.

Все они были одержимы каким-то замыслом: один собирался безжалостно уничтожать монстров, другой шел в теплые края, третий мечтал посетить родину предков.

Наставник принадлежал к той же породе, и Андрей понимал, что это не ловушка, что написавший послание человек не обманет и вправду придет на встречу один. Но еще он хорошо осознавал, что у московского «героя» одержимость совсем иная, она граничит с безумием и опасна для окружающих.

– Ему? Тому, кто приказал распять «гориллу» и дурит людям головы? – возмутилась Лиза.

– Да, могу доверять, – повторил Андрей. – И на встречу пойду. Сколько времени?

– Шесть, – ответил Виктор Саныч, не глядя на часы.

Девушка нахмурилась, сжала кулаки.

– Да ты что, ты всерьез хочешь это сделать? – спросила она. – Нет, ты не можешь! Совать голову в пасть свихнувшемуся крокодилу – вот что это такое! Я запрещаю тебе… как врач!

– Иначе нельзя, – сказал Андрей. – Сколько идти до места встречи?

– Минут десять, – Виктор Саныч по-прежнему смотрел настороженно: подозревал, что гость из Нижнего, признавшийся в «родстве» с безумцем Наставником, может стакнуться с ним и предать коммуну.