Цель лежала впереди и, судя по сотрясавшей тело нервной дрожи, недалеко.

Обогнув здание, Андрей очутился на краю взлетно-посадочного поля, простиравшегося до самого горизонта. Дорогу прямо загородило синее озеро, большое, но не круглое, как обычно, а сложной формы, с заливчиками и мысами.

Серый дом в три этажа, увешанный кондиционерами, стоял на другой его стороне и был едва различим.

– Вот черт, – сказал Андрей, представляя, сколько придется обходить, чтобы не оказаться во власти глюков.

Кинул взгляд на светило, подумал, что успеет до ночи, и зашагал по растрескавшимся бетонным плитам. Забрал вправо так, чтобы между ним и синей поблескивающей жидкостью все время оставалось порядочное расстояние, и иногда поглядывал в ту сторону.

Как только над озером заклубится белая дымка…

Поверхность ВПП была гладкой, катастрофа лишь «насадила» кое-где пятачки металлической травы. Западнее, на самом краю видимости лежал самолет, рухнувший, похоже, с небольшой высоты – корпус в основном сохранился, крылья не отвалились.

Пройдя с километр, Андрей с досадой увидел, что здание, перенесенное сюда из Обнинска, стоит не просто на берегу озера, а еще и на мысу и что подойти к нему, не приблизившись к сапфировой «воде», не выйдет.

– Вот черт, – повторил он, думая, чем это может ему грозить.

Провалы в видения, потери сознания и падения – и все это придется как-то преодолеть, если он хочет дойти до цели. Может быть, замотать физиономию бинтом, а тот время от времени смачивать нашатырным спиртом, чтобы не упасть в обморок?

Поразмыслив, Андрей эту идею отверг.

По всему выходило, что у него только одно средство борьбы – сила воли, и неважно, что до сих пор он ни разу не сумел преодолеть влияние синего озера, ведь все когда-то случается впервые.

Завершив круг, он вышел в точку напротив основания мыса и, сжав зубы, пошагал прямо к нему. Серебристый туман, совсем непохожий на тот, что отмечал минские зоны трансформации, спиралью взметнулся над водоемом без воды, и ноги Андрея начали подгибаться.

Он выставил руки, чтобы, если что, упасть на них, и укусил себя за губу – сильно, до крови…

Пейзаж аэропорта поблек, хотя и не исчез совсем, а на него наложился другой: иное озеро, сосновый бор вокруг, и из волн торчит рука, сжимающая меч в ножнах. Покачалась туда-сюда, точно кобра перед атакой, разжалась, и клинок отправился в полет.

Андрей рефлекторно протянул руку, чтобы схватить его, но лапнул пустоту.

Ноги дрожали, по лицу тек пот, в желудке что-то мерзко ворочалось, но он не падал, стоял и даже мог идти, пусть шатаясь, будто выбравшийся из кабака пьяница, но прямо, в нужном направлении.

Одолел еще с десяток метров, прежде чем его накрыл очередной глюк.

Оказался в церкви, где уже был однажды, перед алтарем, в окружении горящих свечей и старинных икон. Увидел выходящего из-за колонны священника, услышал его голос и вновь выпал в обычный мир, туда, где над ВПП свистел ветер и плескали волны синего озера.

Дальше, вперед и вперед, к серому дому, сегодня не меняющему облик.

Вновь провал, на этот раз в пиршественную залу с гобеленами… Ристалище, окаймленное трибунами, реют цветастые флаги, орут зрители, навстречу мчится всадник в тяжелой броне, с длинным копьем, и солнце играет на наконечнике длиной в две ладони…

Двор замка, серая громада центральной башни… лесная дорога… остров Авалон… поле битвы, заваленное трупами…

Андрей все это уже видел, сегодня его глазам представали места и ситуации, в которых он побывал за время путешествия от Нижнего Новгорода до Минска, оказываясь рядом с синими озерами и проваливаясь… куда?

В то, что это просто галлюцинации, не особенно верилось.