– Я не буду…

– Начинать наш брак со лжи, – сквозь зубы предостерег ее Уго.

Сэнди глубоко вдохнула, чтобы не дать себе сорваться.

– Я собиралась сказать, что это ни в коей мере не касается тебя, – холодно произнесла она.

– Отныне все, что бы ты ни делала, касается меня.

– Означает ли это, что точно так же все, что делаешь ты, касается меня? – спросила Сэнди. – Мы в нашей стране привыкли к равенству. Так почему бы тебе не рассказать мне все о Натали Форэ?

– Ты пытаешься увести меня в сторону от главной темы.

– Только потому, что мне нечего сказать на сей счет, – упорствовала Сэнди.

– Тогда позволь, я тебе помогу, – вкрадчиво предложил Уго. – Я оказался в кабинете Эдварда, когда Рик позвонил туда. Со мной он заговорил 6… каком-то предложении. А с Джеймсом сегодня утром – просто повесил трубку, узнав, что ты выходишь за меня замуж. Может быть, объяснишь, что это за предложение и почему этот мужчина играет настолько важную роль в твоей жизни, что мой сын называет его дядей?!

Дремлющий кот окончательно проснулся. Сэнди с растущим беспокойством наблюдала за тем, как длинные пальцы соскользнули с колена, как напряглись широкие плечи. Краска отхлынула от ее лица, и Сэнди, не подумав, произнесла:

– Любой решил бы, что ты ревнуешь…

Молниеносным движением он поймал ее за запястье и рванул на себя. Сэнди с размаху ткнулась в его грудь. Шелковая юбка задралась, когда он усадил Сэнди к себе на колени. Глаза Уго казались серебристыми – Сэнди никогда их такими не видела.

– Говори! – прорычал он.

Дрожа всем телом, она все-таки не отступила от данного себе обещания.

– Рик – не предмет обсуждения для нас с тобой.

– Он был твоим любовником восемь лет назад! Я не позволю, чтобы меня обманули дважды!

Сэнди отчаянно вырывалась.

– Отпусти меня. Мне больно!

К ее удивлению, Уго убрал руки. Она сползла на сиденье рядом с ним, слишком потрясенная, чтобы заметить выражение его глаз.

– Прости, – отрывисто произнес он. – Обычно я не забываю о моей силе. Где у тебя болит?

Уго осторожно взял ее за запястье и очень нежно стал гладить порозовевшее место подушечкой большого пальца. Это было ужасно глупо – так реагировать на его прикосновения, но пульс Сэнди безумно участился. Почувствовав это, Уго замер. Сэнди подавила вздох. Переход от злости к электризующей чувственности был так резок, что она смешалась.

Но не Уго – только не он. Он просто принял эту перемену с легким вздохом и слегка поморщившись, а затем поднес ее запястье к губам.

– Значит, мы опять пришли к сексу. – Предполагалось, что в этих ее словах должна прозвучать горькая ирония, но она не очень-то удалась.

– Вини в этом себя, – пробормотал Уго, и в следующее мгновение Сэнди снова оказалась у него на коленях.

– Нет! – запротестовала она.

– Испугалась? – протянул он. – Того, что твое сопротивление будет сломлено одним моим поцелуем? Или твой пульс участился от страха, что я не поцелую тебя?

– Нет.

Уго проверил искренность этого отрицания самым безжалостным способом. Коснувшись ее губ, он тут же отстранился, наблюдая, с какой жадностью она смотрит на его рот, а затем провел ладонью по обтянутому шелком бедру, бесстыдно задрав скользкую юбку. Сэнди прижалась к нему грудью и, поведя бедрами, ощутила, как он возбужден.

– Ты играешь нечестно, – жалобно простонала она.