— Еще одна формальность.

— Что еще? — недовольно пробурчат я.

— Ознакомьтесь. Это ваша расписка в том, что вы подтверждаете свои вчерашние показания, которые давали еще в качестве свидетеля.

Я снова бросил вопросительный взгляд на адвоката. Он снова кивнул головой, и я снова взялся за ручку, старательно припоминая, а не наболтал ли вчера перед видеокамерой и понятыми чего-нибудь лишнего. Вроде бы ничего. Так и черт с ним, с этим прыщавым Мухой, пусть подавится еще одним документиком. Не зря же он приперся сюда…

Прокурорский следак засунул в портфель и эту, подписанную мною, бумажку, удовлетворенно вздохнул и поднялся из-за стола. — Гражданин Разин, я с вами на сегодня закончил. Встретимся снова, когда будут готовы результаты дактилоскопической экспертизы. Возможно, завтра уже. У вас ко мне есть вопросы?

— У меня нет к вам вопросов.

— К адвокату у вас есть вопросы? Вы можете побеседовать с ним наедине, когда я выйду.

— У меня ни к кому нет вопросов. — огрызнулся я. И добавил: — Пока нет никаких вопросов. Потом появятся, когда все осмыслю. Когда чуть-чуть попривыкну к тому дурдому, в который попал.

Видимо, прокурор незаметно нажал на кнопку вызова охраны снизу столешницы, потому что дверь в комнату распахнулась и на пороге объявился старшина-вертухай.

— Уведите задержанного, — распорядился Муха, и я, не дожидаясь особого приглашения, поднялся со стула и, заложив руки за спину, направился к двери. Вертухай отодвинулся в сторону, освобождая мне дорогу из комнаты.

— Разин, секундочку, — друг окликнул меня прокурор.

Я остановился в двери и обернулся. Муха уже вылез из-за стола и с портфелем в руке не слеша подошел ко мне. Позади него стоял мой адвокат.

— Вот что еще хотел вам сказать. — Муха нехорошо улыбнулся. — Всего пару слов. — Зловеще так улыбнулся, подлец. — Насчет дурдома. Лучше бы вы и правда угодили туда. Поверьте мне. Уж я-то знаю… Все, уводите его старшина.

Меня ткнули в спину, и я медленно поплелся в свою «камеру-VIP». Не в состоянии хоть немного поверить в то, что сейчас произошло. И в то, что мне довелось узнать о себе. В голове долбила набатом лишь одна фраза. Монотонно и гулко, не желая оставить меня в покое наедине с другими мыслями «Лучше бы вы попали в дурдом».

Лучше бы, Разин, вы попали в дурдом!!!

Остаток дня я провел словно в бреду. Безучастно валялся на нарах в своей одиночке, тупо глазел в потолок и пытался убедить себя в том, что вся эта грандиознейшая ошибка раскроется уже до конца недели, а еще через месяц я буду вспоминать о своем путешествии в ад с легкой усмешкой.

Убедить не получалось. Не получалось, хоть ты сдохни!

Действительно, «сдохни»… В конце концов, я додумался до того, что решил: если и сегодня меня выведут на «ночные работы», я сделаю вид, будто согласен, дождусь момента и попытаюсь прибить кого-нибудь из ментов. Даже если не на смерть, то искалечить удастся наверняка. А потом будь, что будет. Уж лучше смерть, чем огульное обвинение в убийстве; чем подобное существование; чем постоянное лицезрение довольной прыщавой рожи моего следака.

Вечером я получил еще одну миску баланды. На этот раз я разглядел, что же это такое, внимательнее — жидкий отвар из капусты, в котором плавала рыбья кожура. Хлеба, насколько я понял, сегодня мне больше не полагалось, а свою утреннюю пайку я съел без остатку. Поэтому пришлось довольствоваться лишь тем, что, зажмурившись, выхлебал чуть теплую баланду через край, после чего опять завалился на нары и попытался заснуть.

Какое заснуть! В голову лезла какая-то едкая чепуха, и как я ни желал переключиться хоть на какую-нибудь приятную мысль, все было впустую.