|
Рыска стиснула кулаки. Это не бой, а бойня какая-то! А тут еще хозяйка Шошки, худая противная тетка с горячечно блестящими глазами, перегнулась через край ограды и визжит: — Давай добивай его, малыш! Ладони защипало. Рыска помнила, что сказал Альк — дар тут бессилен, — но почему бы не помечтать? Вот сейчас рыжий ка-а-ак вырвется, ка-а-ак даст врагу затрещину, чтобы кубарем покатился, а потом подпрыгнет — и противную тетку за нос… Девушка чуть откинулась назад, вжавшись спиной в чью-то грудь. Ну давай же, рыженький… И тут сквозь Рыску словно поток тепла хлынул, сверху вниз, наискосок и вперед. Боевище раздвоилось. Рыжий заяц лежал окровавленной тряпкой — и одновременно кругами гонял противника вдоль заборчика, и эта картинка все крепла, оттягивала в себя краски, становясь единственной… А потом что-то так садануло Рыску по затылку, что в глазах у нее потемнело. Девушка качнулась вперед, судорожно вцепилась в край заборчика, но это только навредило — от следующего тычка она не просто свалилась в загон, а с переворотом на спину. — Ай!! — И-и-и, девку зайцы рву-у-ут!!! — тут же заголосила какая-то баба с богатым воображением. — Человек упал! — Разнима-а-ай! На Рыскино счастье, перепуганные зайцы тут же расцепились и, отчаянно работая лапами, выкарабкались из-под рухнувшего на них тела. Хозяева изловили их за шкирняки и, поддерживая под зады, вытянули из загородки. — Эй, девка! — Над распростертой, оцепеневшей, как лягушка, Рыской веночком нависли встревоженные лица. — Ты цела?! Девушка как раз пыталась это понять. Наверное, все-таки да, хотя копчиком приложилась знатно, и голова гудит. — Давай вставай! — К Рыске потянулось сразу несколько рук, кто-то вообще перелез через забор, ухватил ее под мышки и рывком поставил на ноги. Девушка, морщась, потерла затылок — и обнаружила, что большинство людей смотрит не на нее, а куда-то по ту сторону ограды, где идет не учтенная в ставках драка. Жар и Альк сцепились не хуже зайцев, только что зубы в ход не пускали. Судя по тому, что сверху был вор, он ударил первым и без предупреждения. Торжеству Жара вряд ли суждено было длиться долго, но тут разнимающий привычным широким взмахом выплеснул на драчунов не использованную на зайцев воду и грубо заорал: — А ну живо утихли, придурки! Щас стражу позову! «Стража» подействовала на Жара лучше воды. Каковой, кстати, на вора пришлась большая часть, зато Альку залило глаза, и ошарашенных противников живо растащили в стороны. — Щас ты у меня лекаря звать будешь, — пообещал саврянин, раздраженно стряхивая держащие его руки. Над бровью у Алька успела набухнуть шишка, но ладонью он прижимал почему-то нос — Пустите, идиоты! Не буду я больше об это дерьмо мараться. Сидящее в луже «дерьмо» попыталось пнуть его ногой, но не достало. — А что случилось-то? — недоуменно пробормотала Рыска. — Она еще спрашивает! — возмутился Альк, поворачиваясь к ней и убирая руку от носа. Ничего такого страшного девушка на нем не заметила, весь на месте. — Он еще возмущается! — Не помогай Жар подруге выбраться из загородки, драка закипела бы по новой. — Чего, не на того поставили? — сочувственно уточнил забулдыга. — Бывает! Мне тоже раз моя баба насоветовала… С тех пор ее, змеюку, даже близко к боевищу не подпускаю. |
