Целую вечность я терпела одно поражение за другим, но в конце концов мне удалось открыть ящик и даже вслепую пошарить в нем рукой, пока я на что то не наткнулась. Я вытащила подарок. Он был обернут золотистой фольгой и перевязан красным бантом.
Это мне? – взволнованно спросила я.
Рейес выгнул бровь:
В жизни не видел этой коробки.
Я улеглась обратно на ковер и захихикала:
Это простой вопрос, на который можно ответить «да» или «нет».
Прямо с языка сняла.
Вот оно что, понимающе протянула я. Он имел в виду вопрос, который задал мне – точнее которым меня огорошил – буквально на днях. А я все еще не дала ответа. – Можно открыть?
Он твой, так что делай с ним, что хочешь. – В его глазах так и плясали черти, когда он скатился с меня, растянулся рядом и подпер кулаком голову, чтобы наблюдать за мной и ничего не пропустить.
Разорвав обертку, я почувствовала, как округляются мои глаза. Там оказался синий бархатный футлярчик. Я снова взглянула на Рейеса. Поверить не могу, что какой то бриллиант (или даже перспектива его получить) способен превратить меня в легкомысленную дурочку. Закусив нижнюю губу, я открыла коробочку. Между двумя бархатными подушечками был зазор для кольца. Вот только кольца там не было.
От обиды у меня отвисла челюсть.
Это еще что? – спросила я, потрясенно уставившись на Рейеса.
Простой вопрос, на который можно ответить «да» или «нет», ответил он. Его голос был богатым, густым и тягучим, как ириски. Он лег на спину, сложив руки под головой. – Когда я получу ответ, ты получишь оставшуюся часть подарка.
Это шантаж.
Так ведут дела разумные люди. Не вижу смысла дарить тебе кольцо, если ты скажешь «нет». Только зря потрачу уйму времени и денег. Все зависит от одного короткого английского слова.
Я подвинулась ближе и прижалась к Рейесу, глядя на пустую коробочку так, словно там действительно был сверкающий бриллиант размером с Китай.
А если я отвечу на «поросячьей латыни» , то получу кольцо?
Нет.
Ты ведь знаешь «поросячью латынь» не хуже меня.
Если ты не можешь сказать «да» или «нет» на простом английском, сделка отменяется.
Я резко приподнялась на локте.
«Да» или «нет» на простом английском! – Господи, да я гений уловок.
Даже немножко жаль, заявил Рейес, ни на секунду не купившись на мою хитрость. – Огранка воистину изысканна.
Я вздохнула и положила голову ему на плечо, постаравшись, само собой, чтобы несколько спутанных прядей упало на него. Он сдул прядь с губ, но в остальном, похоже, был совершенно не против моей копны на лице. Блин.
Ничего не получится, сказала я, все еще глядя на коробочку. – Шантажом ты не заставишь меня выйти за тебя замуж.
Взяв за подбородок, Рейес приподнял мое лицо.
Родная, я сын Сатаны. Если мне припечет, я могу шантажом заставить тебя отдать первенца в цирк шапито.
Он прав. В чем именно, я мигом забыла, как только его губы коснулись моих, но точно прав. И все таки мучить его, не давая ответа, было куда забавнее, чем получить кольцо, бриллиант или что то еще. Я просто должна была еще немного потянуть время. Пусть поерзает. Тем более что то же самое он сделал со мной, раздвинув коленом мои ноги, а пальцами – складки между ними. Только ерзать мне и осталось.
Свечение
Рождественский рассказ (серия о Чарли Дэвидсон #5,6)
«Мерцание», рассказанное Рейесом Фэрроу
Чарли Дэвидсон сидела на самом краю моего дивана, глядя на меня огромными золотистыми глазами, сверкающими из под темных ресниц. |