– Дай автомат, – устало попросил Док.

– Не дать, – мотнул головой Адриано. – Не дать!

– Дернул же меня черт взять тебя с собой, макаронник чертов! Даже умереть спокойно не даст! – Док тяжело вздохнул.

– Умереть нельзя. Жить – можно, – сказал Адриано, подбирая с земли трофеи.

– А лошадь‑то где?

– Нет. Я много бегать. Лошадь нет. Что делать? – Итальянец кивнул на трупы. – Хоронить?

– Нет, хоронить их мы не можем. Нельзя. Для чеченцев это грех. Они их сами похоронят. Понял?

– Тогда нам надо идти.

– Да, ты прав, надо идти. – Док с трудом поднялся с земли, оперся на плечо итальянца. – Скажи, зачем ты меня остановил?

– Так нельзя. Део не разрешать.

– Део? Да если бы он был, твой Бог, разве позволил бы такому твориться на земле? – с горечью произнес Перегудов. Он снова включил рацию, настроил ее на воинскую волну: – Кто‑нибудь слышит меня? Кто‑нибудь слышит? – Рация отозвалась громким шипением, тем не менее Док продолжал: – Здесь Перегудов, капитан медицинской службы. Со мной итальянец Адриано ди Бернарди. Мы бежали из плена и сейчас находимся примерно в двадцати километрах к югу от Наурской. Движемся строго на север. У меня есть сведения государственной важности, касающиеся безопасности армии на территории Чечни. – Иван прекрасно понимал, что «чехи» могут слышать его – ведь они наверняка ведут радиоперехват на частотах федеральных сил, – вычислить местонахождение, но другого выхода у него не было.

Никто не отозвался, рация только шипела в ответ. Док выключил ее.

– Рипетер?

– Нет, повторять не будем, а то батарея быстро сядет. Завтра.

– Завтра, – кивнул итальянец. Они медленно двинулись вниз по склону. Каждый шаг давался Доку с большим трудом.

* * *

…Было уже темно. Муха дал сверху условный сигнал: тихонько пискнул один раз птичкой‑зарянкой. Это значило, что к полуразрушенному дому кто‑то приближается. Мы затаились. Действительно, минуты через две к дому подошли двое молодых чеченцев. Один, внимательно поглядывая по сторонам, остался снаружи, а другой нырнул в дыру в стене, оставленную снарядом. Ничего, долго он там не пробудет!

Чеченец выскочил из дома через несколько секунд, начал орать на товарища, отчаянно жестикулируя. Тот не остался в долгу, тоже принялся кричать. Вдруг они одновременно опомнились, замолчали и бросились бегом по дороге. Мы подождали несколько секунд, потом я сделал знак Артисту – он у нас самый шустрый. Семен выскочил из засады, пригибаясь и прячась за укрытиями, побежал следом за «чехами».

Если эти двое не заметят слежки – все хорошо. Заметят – вся наша засада псу под хвост!

Мы стали ждать. Главное, чтобы его в селении не замели! Ни чеченцы, ни федералы. Если заметут федералы, долго придется объяснять фээсбэшникам, как он тут очутился, если «чехи» – можно за упокой души Семена Злотникова свечку ставить. Просто так он им, конечно, не дастся…

Что за дурацкие мысли лезут в голову? Все у нашего Семена будет хорошо.

* * *

Он вернулся минут через двадцать. Устало опустился на землю, отдышался немного и сказал:

– Хахалгийская улица. Дом номер восемь. Во дворе «Жигули» – раздолбанная «пятерка». Номер 5632 ЧЕС. Кажется, они собираются на тачке сваливать. Сам видел – вещи таскают. Что делать‑то будем без колес?

– Ничего страшного – Я разложил на земле карту и осветил ее фонарем.