– Думаешь? – с сомнением в голосе произнес Чуча.

– Не думаю – знаю. Сторожи. – Стас вышел за дверь.

Придя в себя, Артист, первым делом попробовал пошевелить связанными руками. Веревка была затянута плохо. Если чуть поднапрячься, можно от нее избавиться. Но напрягать плечо он не мог – боль была нестерпимой, от удара рана, кажется, снова открылась, начала кровоточить. Да, недооценил он Чучу, решил, что сломался парень. Чуть ослабил внимание – и привет… Вот тебе и дилетанты! А ведь он, Семен Злотников, единственный свидетель, который видел лица киллеров. Есть еще, правда, Кирилл, но его можно не считать – этот теперь собственной тени бояться будет до самой смерти…

Артист скосил взгляд на Чучу. Парень жадно сосал пиво из бутылки. Один, а этот, Стас, за своим пистолетом с глушителем, видать, пошел! Наверняка хранит его где‑нибудь недалеко. Времени на раздумья больше не оставалось.

Когда‑то Пастух его учил: не можешь воевать руками – воюй ногами, не можешь ногами – воюй головой, не можешь головой – воюй задницей. Пока жив – борись! И правильно, между прочим, учил командир!

Собрав силы, Артист резко ударил ногами по стулу, на котором сидел Чуча. Так резко, что у стула подломилась ножка и Чуча полетел на пол. В следующее мгновение Семен без всякой жалости ударил его пяткой в кадык. Гаденыш отключился.

Злотников поднялся на ноги. Увидел лежащий на столе нож, повернулся спиной, осторожно подтянул его пальцами к краю стола. Прижал рукоять к краю столешницы и принялся пилить веревку. Он торопился. От боли кружилась голова, и Злотников боялся, что потеряет сознание. Но слава богу, обошлось…

Освободившись от веревки, Артист первым делом бросился искать свой пистолет. Пистолета нигде не было. Значит, Стас его забрал. Это плохо! У него теперь две пушки, а у Артиста ни одной! В тесном пространстве общежитской комнаты драться с вооруженным подонком трудно, тем более если у тебя разламывается от боли плечо.

Артист выглянул за дверь. Коридор был пуст. Он запер дверь снаружи, чтобы Чуча не мог прийти на помощь поделыцику, и двинулся по коридору, оценивая окружающее пространство с точки зрения возможной сшибки с противником.

Дверной проем кухни, чуть дальше лестничная площадка, в другом конце коридора – еще одна. Стас будет подниматься по одной из лестниц. Вопрос только – по какой. Если по той, которая рядом с кухней, – тогда Семену удастся занять выгодную позицию и до последнего момента остаться незамеченным. Если по дальней – придется выскакивать в коридор и подставляться под пулю. Под пулю не хотелось. Семен начал дергать ручки дверей жилых комнат – все двери были заперты. Понятное дело, все порядочные студенты давно уже на занятиях в колледже, одни только подонки типа Стаса с Чучей болтаются здесь без дела.

Он решил все же спрятаться на кухне. Драться руками он не мог: каждое движение причиняло адскую боль. Оставались только ноги. Ну что же, ноги так ноги…

Он услышал шаги – кто‑то торопливо поднимался по лестнице в дальнем конце коридора. Семен вдруг подумал, что, зря, наверно, запер дверь комнаты. Стас вошел бы, а дальше все проще простого: запереть их, голубчиков, и бежать на вахту вызывать милицию. Пока‑то они еще дверь выломают… Хотя это плохой вариант: дверь хлипкая, выбьют ее одним пинком.

Стас подошел к двери своей комнаты, дернул за ручку.

– Эй, Чуча, открывай, это я. Никто ему не отозвался.

– Ты че, заснул, что ли? – обозлился Стас. Артист замер на кухне, вжавшись в стену возле дверного проема.

«Ну иди же сюда, иди!» – прошептал он.

– Блин, открывай! – Стас ударил по двери ногой.

И тут из комнаты раздался плаксивый голос Чучи – за то время, пока Артист поджидал его дружка, парень пришел в себя:

– Он меня запер! Ударил, блин, в горло и запер! Чуть не убил, сука! Стас, он снаружи! Открой меня… пожалуйста…

Стас выматерился и побежал по коридору, на ходу вынимая из‑за пояса пистолет с глушителем.