Их отношения с тех пор были холодными и отстраненными, они постоянно наблюдали за тем, как другой летает и стреляет.

В детстве Эндрю научился определять направление полета красных куропаток, которые летали по ветру в каких нибудь дюймах над вереском. Майкл обрел такое же искусство, охотясь на эфиопских бекасов и песчаных куропаток, скользивших в африканском небе. Оба они сумели использовать свой опыт при стрельбе из пулеметов Виккерса с неустойчивых станков на самолетах «сопвич пап», с ревом носясь в трех измерениях пространства.

Они наблюдали за полетами друг друга. Умение летать было особым даром. Те, кто им не обладал, погибали в первые же три недели; те, у кого он имелся, держались немного дольше. Через месяц Майкл все еще оставался в живых, и Эндрю снова заговорил с ним, в первый раз после того вечера игры в боку боку в столовой.

– Кортни, вы сегодня летите в паре со мной. – Вот все, что он сказал.

В общем, это должно было стать вполне рутинной переменой очереди полетов. Они собирались «окрестить» двух новичков, прибывших накануне из Англии и налетавших четырнадцать часов на двоих. Эндрю называл их «фураж для „фоккеров“», им было по восемнадцать лет, они были розовощекими и горели воинственным пылом.

– Вы учились фигурам высшего пилотажа? – спросил их Эндрю.

– Да, сэр. – В один голос. – Мы оба делали «петлю».

– Сколько раз?

Оба смущенно опустили сияющие глаза и признались:

– Один раз.

– Черт! – пробормотал Эндрю и с шумом пососал свой мундштук. – А «потеря скорости» вам знакома? Свободное падение.

Оба как будто изумились, а Эндрю схватился за лоб и застонал.

– Падение! – ласковым тоном вмешался Майкл. – Ну, это когда вы теряете скорость и вдруг просто летите вниз.

Оба покачали головой, опять одновременно.

– Нет, сэр, такого нам никто не показывал.

– Гансам вы оба очень понравитесь, – проворчал Эндрю, а потом энергично продолжил: – Так, номер первый, забудьте о петлях и прочей чепухе, вообще забудьте о высшем пилотаже – или, пока вы там будете висеть вверх ногами, гансы вышибут вам задницу через ноздри, ясно?

Оба закивали.

– Номер второй, следуй за мной, делай все так же, как я, следи за сигналами, которые я буду подавать рукой, и мгновенно их выполняй, понял?

Эндрю водрузил на голову свой шотландский берет и повязал его зеленым шарфом, служившим ему фирменным знаком.

– Ну, вперед, детки!

Ведя новичков между своими самолетами, они на полной скорости промчались над Аррасом на высоте в десять тысяч футов, и лероновские моторы истребителей «сопвич пап» рычали во всю мощь своих восьмидесяти лошадиных сил, – принцы небес, самые совершенные летающие боевые машины, какие только сумел изобрести человек, механизмы, которые сбили Макса Иммельмана и его восхваляемый «фоккер эйндеккер».

Стоял прекрасный день, лишь высоко высоко плыли маленькие кучевые облачка, неспособные скрыть «ягдстаффели» бошей, и воздух был настолько чистым и прозрачным, что Майкл с расстояния в десять миль заметил старый биплан «румплер», совершавший разведывательный полет. Биплан кружил на малой высоте над позициями французов, направляя огонь немецких батарей.

Эндрю увидел «румплер» на мгновение позже Майкла и тут же подал короткий сигнал рукой. Он собирался позволить новичкам сбить разведчика. Майкл не знал другого такого командира эскадрильи, который отказался бы от легкой победы, хотя она давала возможность очередного продвижения и наград. Однако он кивнул в знак согласия, и они погнали новичков на снижение, терпеливо показывая им старую двухместную немецкую машину.