|
- А теперь для вас этого хочу, ради вас всей душой своей хочу... И благодарен вам за светлое чувство, которое вы пробуждаете во мне... Вот за эти слезинки, которых не стыжусь... Предыдущие принадлежали Мод... Марина своим платком вытерла глаза старику. - Чай поспел, Иван Алексеевич, - сказала она и улыбнулась. И, забыв про чай, они смотрели друг на друга, думая каждый о своем. Кленов ощущал величайшее умиротворение. Может быть, такое чувство бывает только раз в жизни... перед концом. - Какая страна, какое время, какие люди! - говорил он, видимо, сам себе. - Люди? - переспросила Марина. - Да... Вы, он... И все вы, люди будущего... В передней раздался шорох. - Почтеннейший, вы, может быть, думаете, что вас грабит однорукий бандит? Так ничего подобного? Это я, ваша назойливая сиделка. Прилетел к вам на минуточку, раздеваюсь, вешаю пальто... Привожу себя в порядок... Ведь отсюда я полечу к своей пациентке, к нашей Машеньке, как мы с вами говорим... Она очень плоха и неосторожна... Может быть, героична! Склоняюсь. Право ученого! Пренебрегает радиацией. Итак, как вы себя чувствуете? С этими словами в комнату вошел доктор Шварцман. - Что я вижу! Она здесь! Ох, медицина! Тебе как науке нужно прописать тысячу верблюдов, чтобы они плевали на тебя. Вдруг Кленов сел и предостерегающе протянул худую длинную руку. Доктор Шварцман осторожно сел на кончик стула. - Тише, тише! - шептал Кленов. Марина, вся подавшись к нему, смотрела на него умоляющими глазами. Кленов судорожно схватил ее руки и сжимал их в своей громадной ладони. - Доктор, пишите же... Да пишите же, доктор! - вдруг закричал он. Доктор привычным движением выхватил перо и бланк для рецепта. - Вызывает, вызывает так долго, что я осмелюсь думать - он располагает неограниченным временем... Марина окаменела. Наконец Кленов стал глухим голосом произносите текст радиограммы, а Марина беззвучно повторяла слова. Доктор записывал. По лицу профессора текли слезы, но глаза сияли... - Вот и все... Он повторяет вызов... Видимо, передает радиограмму еще раз. Какое счастье! Исполнение желаний! Помогите мне лечь, Машенька. Звоните, звоните по телефону Василию Климентьевичу... Передайте радиограмму и мой... мой привет. Уложив старика, который вытянулся под одеялом и закрыл глаза, как после сильнейшего утомления, Марина вытерла платком слезы и, счастливо улыбаясь, села за стол к телевизефону. - Я вам буду диктовать. Вы, может быть, думаете, что прочтете докторский почерк? Ничего подобного! Марина вызвала министра: - Василий Климентьевич! Вы извините, что я сквозь слезы. |
