– Да, заказали, но ничего не заплатили вперед – вот что я хочу сказать. И еще – за вино – настоящее «гато сек»! Что съедено и выпито здесь и сейчас, должно быть здесь же и сейчас же оплачено. А за ужин попрошу три орихалька вперед, и еще два – когда вернетесь.

– А если я не вернусь?

– Тогда мы с тобою в расчете, сьер. Отчего у нас, по‑твоему, такие низкие цены?

Такая бесчувственность обезоружила меня полностью. Я отдал харчевнику деньги, и он покинул нас. Агия заглянула за ширму, где с помощью служанки мылась Доркас, а я сел на кушетку, отхлебнул вина и заел его бисквитом.

– Северьян! Если бы как‑нибудь запереть эту ширму… Можно придвинуть кресло, но эти двое обязательно выберут самый неподходящий момент, чтобы поднять шум и все испортить…

Я хотел было ответить на это какой‑то шуткой, но тут заметил во много раз сложенный клочок бумаги, подсунутый под поднос на столе таким образом, чтобы его увидел лишь тот, кто сидел на моем месте.

– Ну, это уже перебор, – заметил я. – Сначала – вызов, затем – таинственное послание… Агия подошла ко мне.

– Какое послание? Ты уже пьян?

Я положил руку на теплую округлость ее бедра и, не встретив сопротивления, привлек Агию к себе так, чтобы и она увидела записку.

– Как по‑твоему, что там написано? «Содружество нуждается в тебе. Скачи немедля…»? Или: «Истинный друг тебе – тот, кто назовет пароль „камарилья“»? «Берегись человека с розовыми волосами…» – «Выходи, когда в окно твое влетят три камешка…», – поддержала шутку Агия. – Хотя – лучше:

«…опавших листа»! «Ирис, нектар предлагавший, был розы шипом уязвлен…» Это – о том, что твой аверн меня погубит. «Свою истинную любовь узнаешь по красной…» – Поцеловав меня, она села ко мне на колени.

– Разве ты не хочешь взглянуть?

Она снова опустила руку, и ее разорванное платье не скрывало ничего.

– Я смотрю!

– Да не сюда! Прикрой это ладонью и разверни записку.

Я сделал то, о чем она просила, – только клочок бумаги оставил на месте.

– Нет, это и вправду перебор. Таинственный Серпентрион со своим вызовом, потом – Хильдегрин, а тут еще это… Я рассказывал тебе о шатлене Текле?

– По дороге сюда ты не раз говорил о ней.

– Я любил ее. Она очень много читала – когда меня не было рядом, ей больше ничего не оставалось – только читать, вышивать или спать. Она обычно смеялась над сюжетами некоторых книг. Там с героями всегда случались подобные вещи, после чего они помимо воли бывали вовлечены в какие‑нибудь возвышенные, мелодраматические – словом, совершенно не подходящие для них – приключения.

Агия рассмеялась и снова приникла ко мне в долгом,. чувственном поцелуе.

– А при чем тут Хильдегрин? – спросила она, когда губы наши разомкнулись. – Совсем заурядный человек…

Я взял с подноса еще один бисквит, коснулся им записки и сунул его уголок в рот Агии.

– Некоторое время назад я спас жизнь человека по имени Водалус…

Агия отпрянула, поперхнувшись крошками.

– Водалус?! Это шутка?

– Вовсе нет. Так называл его спутник. Я был еще мальчишкой и просто‑напросто поймал в нужный момент древко топора и удержал его. Если бы не это, Водалус был бы зарублен. Он дал мне хризос.

– Подожди. Хильдегрин‑то тут при чем?

– С Водалусом, когда я впервые увидел его, были мужчина и женщина. Явились враги, и Водалус остался, чтобы задержать их, пока другой отведет даму в безопасное место.