Чосер писал на среднеанглийском. На нем в четырнадцатом веке говорили все, за исключением правящего класса, который со времен норманнского завоевания изъяснялся по-французски. Генрих IV был первым англоговорящим королем Англии с 1066 года. Уильям Шекспир писал пьесы: трагедии и комедии. На исторические темы. Мисс Макмагон возила нас в Стратфорд на «Генриха IV» (действие первое). Мы катались в карете, ели сэндвичи в парке у реки Эйвон, потом смотрели пьесу; сидели очень высоко, в последнем ярусе. «Раек», назвала эти места мисс Макмагон. Каждый раз, когда со сцены звучало: «Хот-спур», кто-нибудь из мальчишек радостно кричал: «Объелся кур!» Пьеса длилась вечность. Я ни хрена не понял, ни единого слова.
Сочинения. Сочинения о прочитанных книгах. Слова о словах. Недостаточно просто читать повесть, пьесу или поэму, нет – их следует изучить, проанализировать, понять. Выучить цитаты для сочинения. Очень часто я понятия не имел, о чем писать, а иногда в голове теснилось множество слов, но я никак не мог расположить их в правильном порядке.
Что это, Грегори?
Н-н.
Я не понимаю, что это такое.
Я отвел глаза.
Обычно ты пишешь прекрасные сочинения, но, едва речь заходит об английской литературе…
Это было в классе, на перемене; мисс Макмагон попросила меня остаться. Она взяла стул и села рядом со мной. Рукав ее кофты был испачкан мелом. На парте были веером разложены предэкзаменационные сочинения, Джейн Остин – сверху. Я перечитал свою работу:
Джейн Остин гордится своим умом, у меня против этого предубеждение. (Подсчет слов: приблизительно 10.)
И ведь нельзя сказать, что ты не усвоил материал.
Я не ответил.
Ведь так?
Да, мисс.
Ты прочел книжки?
Да.
Все?
Да. Два раза.
Что ж, хорошо.
Хорошо.
(Вздох.) Если ты напишешь что-нибудь подобное на экзаменах в июне, то провалишься. Ты это и сам знаешь.
Я кивнул.
Тебя это не беспокоит?
Не очень.
Мисс Макмагон откинулась на спинку стула и сложила руки на коленях. Она чуть повернула голову и посмотрела в окно. На улице играли дети. До нас доносились крики, визг, стук пластикового мяча по асфальту.
И меня не очень, сказала она.
Я посмотрел на нее. Она улыбнулась.
Грегори, никто не посадит тебя в тюрьму, если ты не сдашь «уровень О» по английской литературе.
Улыбка сошла с ее лица.
Меня беспокоит вот это (она показала на сочинение). Ведь это не лень, не дерзость и не вызов. Я права?
Я пожал плечами. Я чертил по парте острием шариковой ручки, продавливая в древесине толстый синий желобок. Я превратил линию в квадрат, квадрат в коробочку, а коробочку в игральную кость.
Я знал, что мисс Макмагон следит за моими действиями.
Ты ведь любишь всякие истории. Тебе нравится придумывать. Твои сочинения обычно… изобретательны.
Н-н.
Но истории, рассказанные кем-то другим, ты не любишь. Что Джейн Остин, что Джордж Элиот, что Диккенс. Тебе не интересно, что они хотят сказать. Я права?
Не знаю.
Но ты любишь книги? Любишь? По-настоящему?
Я люблю их читать.
Но по-настоящему тебя интересуют только твои собственные истории.
Я умею заставлять людей делать всякие вещи. В своих историях.
Что ты имеешь в виду?
Я могу делать людей.
Делать людей?
Да.
Не уверена, что понимаю тебя, Грегори.
Я соединил точки на поверхности игральной кости и начал штриховать грани, но частички дерева налипали на кончик ручки, и она в конце концов перестала писать. Я принялся с силой водить взад-вперед по сочинению, но паста не появлялась, ручка лишь оставляла на листе глубокие зигзагообразные желобки, белые на белом, видимые только в падающем от окна свете. Стоило чуть повернуть голову, и они исчезали.
Можно идти, мисс?
Ты хочешь уйти?
Я затряс головой. |