Жаннин недоверчиво покачала головой.

– Это просто невозможно, – сказала она. – Он сказал бы мне.

– Он даже не сказал вам, что сам болен, – сказала Шерри мягко. – По какой-то причине он не хотел, чтобы вы знали обо всем этом. Мне, вероятно, не следовало все это вам говорить.

Жаннин посмотрела на дверь, ведущую в отделение диализа. Ее тянуло войти туда и посмотреть ему в глаза, заставить его объяснить, почему он так много от нее скрывал, но она знала, что сейчас не время давить на него.

– Я рада, что вы рассказали мне, – сказала она.

– Может, поэтому он подвергал опасности свое собственное здоровье, чтобы помочь вам найти вашу малышку, – предположила Шерри. – Ну, вы знаете, это в некотором роде способ возмещения собственной потери.

– Мы хотим начать планировать мемориальную службу по ней, – сказал Фрэнк.

– Мы подумали, там должны быть шарики, – добавила Донна. – Ну, ты понимаешь, всех цветов, которые любила Софи. Я обратила внимание, что это был хороший штрих на похоронах Холли Крафт, тем более там были дети…

– Мемориальную службу не планируют по тому, кто еще может быть жив, – выпалила Жаннин.

Она выскочила из дома, с шумом захлопнув за собой дверь. Все, даже Лукас, были готовы и желали похоронить Софи.

В коттедже она начала просматривать видеозаписи. Ей нужно было увидеть Софи живой.

Следующая кассета была записана в одну из госпитализаций Софи, когда ей было пять лет. Она пыталась научиться у клоуна ирландской жиге, и ее больничное одеяние свободно висело вокруг ее маленького тельца, когда она неуклюже прыгала с ноги на ногу; при виде этой картинки Жаннин задумчиво улыбнулась.

Послышался треск гравия на подъездной дороге к Эйр-Крик, и Жаннин нажала на паузу на видеомагнитофоне. Встав, она отодвинула занавеску, чтобы выглянуть на улицу. Машина Джо направлялась к коттеджу, и она наблюдала, как он остановился за поворотом.

– Ты здесь? – удивился он, когда она встретила его у двери.

– Да.

– Я приехал навестить твоих родителей, – сказал он, – но, когда увидел тут твою машину, решил проверить, дома ли ты.

– Проходи, – пригласила она, впуская его в дом.

Джо взглянул на телевизор, на замершую картинку с изображением Софи и клоуна.

– Черт, – проговорил он тихо.

Он засунул руки в карманы и закрыл глаза.

– Присаживайся, – сказала она.

Он глубоко вдохнул, открывая глаза, и сел на диван.

– Мне стало легче, когда я увидел тебя здесь, Жаннин, – сказал он. – Когда увидел, что ты не ищешь по-прежнему Софи.

– Я не сдалась, если ты это имеешь в виду, – сказала она, садясь на другой конец дивана. – Мне пришлось вернуться, поскольку Лукас был со мной и ему стало плохо.

– А что с ним?

Она покачала головой:

– Ты не поверишь. У него конечная стадия почечной болезни.

– Что?

– Я знаю. Я тоже была шокирована. Я полагаю, он скрывал это от меня, поскольку не хотел, чтобы я волновалась за него, в то время как у меня уже есть Софи, за которую тоже нужно волноваться.

– Так… что случилось? Я имею в виду, какие у него были симптомы?

– Он на диализе, – сказала она. – Поэтому ему пришлось вернуться сюда на днях. И именно поэтому он пропускал иногда работу, когда был садовником в Эйр-Крик. В общем, у него были симптомы, которые можно было ожидать у человека, небрежно относящегося к получению нужного количества диализа.