– И чтобы я посылал ему деньги?

– Да.

– И все?

– Да.

– И ничего для себя?

– Нет.

– Сколько я должен ему посылать?

– Плату за обучение, за комнату, питание, плюс расходы.

– И сколько это будет?

– Мы вам сообщим.

– Я же тоже деньги не печатаю, понимаете?..

Я вскочил, наклонился к нему через стол и рявкнул:

– Ты что, старая крыса, еще торговаться будешь? Черта с два! Сделаешь, что тебе сказано, или тебе крышка. Во время одного из твоих поджогов погибло два человека. А это уже умышленное убийство, понятно тебе?

– Я не...

Я грохнул по столу кулаком и наклонился к нему еще ближе. Теперь мое лицо было всего сантиметрах в пяти от него.

– Кончай прикидываться дурачком, еще одно “я не” услышу, сгниешь, скотина, за решеткой.

Я замолчал, подумав, что, наверное, немного перегнул палку, когда стукнул кулаком по столу. Но, похоже, нет. Он весь сжался, словно складной стул.

– Хорошо, хорошо. Конечно. Я все сделаю.

– Еще бы ты не сделал, – проревел я. – И запомни, будешь плохо стараться, и глазом моргнуть не успеешь, как сядешь за убийство первой степени. Но сначала я лично разорву на две половины твою паршивую задницу.

– Хорошо, хорошо, – залепетал он. – Хорошо. Сколько нужно для начала?

– Я пришлю счет. А если после моего ухода тебе вздумается позвонить и попросить Гарри Коттона, чтобы он меня убил, ты будешь сильно разочарован.

– Нет нет, я и не думал даже.

– Счета оплачивать сразу по получении, – отрезал я.

– Да да, конечно. Сразу по получении.

Я круто повернулся и вышел из кабинета. Подождал минуту и снова распахнул дверь. Джакомин висел на телефоне. Увидев меня, он сразу же бросил трубку.

– Ну да, нетрудно было догадаться, – сказал я. – Лучше не надо, Мэл. Иначе суд можно будет провести и в столице. А уж после него никакой амнистии не жди.

Он молча смотрел на меня. Я оставил дверь открытой и, не оглядываясь, вышел из конторы.

Теперь нужно было побеседовать с Пэтти Джакомин. Ее Стивен жил в Бостоне, в Чарлз ривер парк. Я остановил машину на Блоссом стрит и прошелся пешком.

Мне открыла Пэтти. Стивен тоже сидел дома. Он был одет в голубую рубашку “Ливайз”, выгоревшие джинсы и высокие мокасины. На шее висел тонкий кожаный ремешок. Он сидел в кресле, держа в руке огромный стакан.

– Что вам здесь надо, черт бы вас подрал? – спросила Пэтти, пропуская меня в дом. В руке у нее был такой же стакан, как и у Стивена.

– О Боже, это, похоже, у вас семейное.

– Что?

– Такое приветствие.

– Так что же вам все таки надо?

– Нужно поговорить. Наедине.

– От Стивена у меня секретов нет.

– А по моему, все же есть. Не думаю, что вы много рассказываете своему диско мальчику о поездках в Нью Йорк.

– Что, простите? – Пэтти чуть вскинула голову.

– Мы можем хотя бы пять минут поговорить наедине? Она ненадолго замолчала, потом кивнула:

– Конечно, если вы настаиваете. Стивен? Ты...

– Конечно, дорогая, – быстро ответил он. – Если понадоблюсь, я буду в спальне.

Я еле удержался, чтобы не отпустить какую нибудь колкость. Я прошел через комнату и встал возле нее. Отсюда Стивен не мог услышать наш разговор.

– Что вы делаете, мерзкое животное, – тихо прошипела Пэтти.

– Ничего. Просто говорю вам, что знаю о ваших ежемесячных путешествиях в нью йоркский отель “Хилтон”, где вы трахаетесь с первым, кто подвернется под руку.