– Да никогда вы этого не сделаете, – сказал он и отвернулся к окну.

– Убеди меня, что тебе с ним лучше, и я сделаю это.

– Хорошо. Мне с ним лучше, – сказал мальчик, все еще отвернувшись к окну.

– Почему? – спросил я.

– Вот видите. Я же знал, что вы этого не сделаете, – он торжествующе посмотрел на меня.

– Я не сказал, что не сделаю, – возразил я. – Я попросил указать причины. Выбирать одного из родителей – вещь нешуточная. И я не хочу, чтобы ты сделал выбор просто из духа противоречия.

Он опять уставился в окно. Мы были уже в северном Рединге и все так же ехали на юг.

– Понимаешь, Пол, я хочу, чтобы ты сделал правильный выбор. Я понимаю, вопрос очень трудный. Но ты же не хочешь, чтобы я решал за тебя?

– Мне все равно, с кем из них жить, – сказал Пол, все еще глядя в окно. – Они оба стоят друг друга. Никакой разницы. Оба ужасны. Я их ненавижу.

Голосок срывался. Казалось, он вот вот заплачет.

– Вот черт, – сказал я с досадой. – Об этом я не подумал.

Он посмотрел на меня с печальным торжеством.

– Ну и что вы теперь будете делать?

Мне захотелось пожать плечами и отвернуться к окну. Но я сказал:

– Наверное, отвезу тебя к матери и оставлю себе сто долларов.

– Я так и думал, – вздохнул Пол.

– А ты хотел бы, чтобы я сделал что нибудь другое?

Он пожал плечами. Мы все еще ехали по Редингу.

– А теперь можно включить радио? – спросил Пол.

– Нет, – отрезал я.

Я знал, что веду себя по хамски, но мальчишка раздражал меня. Его упрямое, со всхлипом, отчаяние выводило меня из себя. “Мистер Уорм, – вдруг вспомнилась мне фраза – на свете просто не существует плохих мальчиков”.

Мальчишка чуть ли не ухмылялся.

– Хочешь знать, почему я везу тебя к матери? – спросил я.

– Чтобы получить сто долларов.

– Да. Но дело не в ста долларах. Просто из двух зол выбирают меньшее.

Мальчишка пожал плечами. Мне захотелось остановить машину, взять его за ноги и треснуть об асфальт.

– Когда выбираешь из двух паршивых вещей, – назидательно сказал я, – надо выбирать наименее паршивую. Тебе в равной мере плохо и с матерью, и с отцом. Тебе все равно, где жить. Если я отвезу тебя к отцу, тебе будет плохо, а я ничего не получу. Если я отвезу тебя к матери, тебе будет тоже плохо, но я получу сто долларов. Поэтому я везу тебя к матери. Ты понял?

– Понял. Вы хотите получить сто долларов.

– Да хоть десять центов. Главное – ход рассуждений. Только так можно противостоять случайностям.

– И мамочка даст вам денежку. А может вы ее еще и трахнете, – сказал он, искоса наблюдая за моей реакцией.

– Твой отец об этом тоже говорил, – невозмутимо сказал я. – Твоя мать что, сильно сексуально озабочена?

– Не знаю.

– Или ты думаешь, я настолько неотразим, что это неизбежно?

Пол пожал плечами. Я прикинул, что, пожалуй, еще пару таких жестов я выдержу, а потом остановлю машину и вышвырну его вон.

– Я не хочу об этом говорить, – сказал он.

– Тогда не нужно было и начинать, – подытожил я.

Пол промолчал.

Я свернул на 128 ю южную трассу, ведущую в Лексингтон.

– А кроме того я считаю, что нехорошо так говорить о своей матери с незнакомыми людьми.

– Почему?

– Так не делают.

Мальчишка пожал плечами и опять уставился в окно. Все. Еще раз пожмет плечами – и мое терпение лопнет.