Сакана тихо вздохнула. Вроде бы даже с раздражением.

— Это не паранойя. Она знает, что мы должны встретиться. И знает, что и у тебя, и у меня выключены телефоны и планшеты. Сейчас она наверняка нас ищет. А использовать она, как я думаю, будет любую технику.

— И почему она? Почему не он?

Собеседница пожала плечами.

— Игра — она. Программа — тоже она. Так что я использую женский род. Разве это важно?

— Неважно… — легко согласилась я.

Важным было другое. Состояние Хенесси. Ши.

— То есть… ты считаешь, что игра — это что-то живое. И она следит.

Губы девушки на мгновение недовольно искривились, но почти что сразу же ее лицо снова стало невозмутимым.

— Это компьютерная программа. Она по определению не может быть живой. Но сознание у нее уже точно есть…

Сакана говорила с полной уверенностью в собственной правоте. Хотя она всегда так говорила.

— С чего ты это решила? — фыркнула я. — Ты же понимаешь, что это звучит довольно-таки смешно?

Соклан пожала плечами и огляделась, убеждаясь, что никто к нам не приближается.

— Понимаю. Но творчество — это несомненный признак сознания. Игра сама творит локации. Пусть пока и копируя чужие идеи, но попытка творческого созидания налицо. И не одна. Ребенок растет, обретает собственное я. Честно говоря, мне не очень хочется представлять, что произойдет, когда начнется переходный возраст.

— Я должна, по-твоему, в это поверить? — спросила я Рыбу, после того как переваривала сказанное несколько минут. — Ты сама понимаешь, как это звучит?

Если я и думала, будто таким вопросом Сакану можно смутить, то зря. Она сохранила обычную невозмутимость.

— Как горячечный бред, — спокойно отозвалась она. — Но вот только это правда. Функцию самообучения уже давно закладывали в программы. Тут нет ничего необычного… Но только в случае «Armageddon-online» все попытались сделать более… масштабным.

Сакана помолчала с минуту, а затем продолжила:

— Она сама создает для себя новые патчи. Попытки удалять их ни к чему не приводят. Ее файлы оказываются разом на нескольких сторонних файлохранилищах. А потом снова встраиваются. Она создает новые локации, новых НПС. Постоянно. Ежесекундно.

Наверное, это должно было меня напугать. Но Рыба говорила о происходящем с такой мечтательностью, что бояться не получалось.

— Почему мне кажется, будто тебе это нравится? — настороженно спросила я у соклана.

Та отвела от лица выбившуюся из высокой прически прядь. Мой взгляд скользнул по ее руке… Маникюр у Рыбы оказался не самый дешевый. Какой черт ее занес на эти галеры? Разве такие играют?

Встреться я с такой вот особой на улице — никогда бы не поняла, что мы с ней частенько под настроение ходим в одно пати. Но факт оставался фактом. Сакана оказалась холеной дамой при деньгах…

— Пожалуй… Да. Это увлекательно, — протянула она, не глядя на меня. — Увлекательней всего, с чем я сталкивалась. Даже увлекательней самой игры. Знаешь, все получилось как-то… несправедливо. Почему не я, а ты попала в эту локацию? Сама бы ты просто не прошла до конца.

В голосе Рыбы первый раз на моей памяти мелькнула сильная эмоция. Обида.

— Я бы так хотела побывать на твоем месте…

Заходящее солнце било в глаза, заставляя жмуриться.

— Зачем? Ничего особо интересного в Татларине не произошло. Я даже опыта толком не получила.

Сакана фыркнула.

— Разумеется. Ведь это только начало. В любом случае… у меня есть для тебя предложение.