– Я знаю, что отношения между Альянсом и Ордой сейчас сильно напряжены, – начал он, не понимая, к чему ведет Магни. – Что Орда устраивает нам разные неприятности, потому что их ресурсы истощились из-за войны.

– Хорошо, хорошо, – одобрительно закивал Магни. – Но не только ведь из-за войны. Включи логику, парень.

Андуин нахмурился.

– Ну… Еще потому что Дуротар – довольно суровый край, – продолжил он. – Там и так никогда не было много ресурсов.

– А теперь их стало еще меньше, из-за?..

– Из-за войны и… – глаза Андуина расширились, когда он наконец понял. – Из-за необычной засухи.

– Именно.

– Раз уж мы об этом заговорили… Тетушка Джайна говорила, что прямо перед тем, как я у нее гостил, на море случилась страшная буря. Она даже сказала, что нечасто раньше видела такую. А еще были сообщения о странном урагане, повредившем многие корабли, возвращавшиеся домой из Нордскола.

– Да! – Магни почти кричал от возбуждения. – Свирепые ураганы, потопы в одних местах, засухи в других… Происходит что-то нехорошее, парень. Я, конечно, не шаман, но стихии сейчас точно чем-то недовольны. В этой скрижали может содержаться ответ на вопрос, что с ними не так.

– И… Серьезно? Вы правда думаете, что такая древняя вещь может помочь нам сегодня?

– Все может быть, парень. Но даже если и нет, – произнес Магни преувеличенно заговорщическим шепотом, – сейчас у нас в руках точно оказалось нечто такое, что тыщу лет не видело белого света, верно? – он хлопнул Андуина по спине. Прямо по солнечному ожогу.

Процесс перевода шел медленно и болезненно, с массой ошибок. Ко всему прочему Андуину казалось, что у переводчиков раздуто самомнение. Они были неспособны признавать свою неправоту, и каждый предоставлял свою собственную интерпретацию текста.

Старший исследователь Магеллас настаивал на том, что подразумевалось метафизическое воссоединение.

– «Воссоединиться с землей», – повторил он. – Приобщиться к ней. Почувствовать ее боль.

Советник Белграм, морщинистый старичок с трясущимися руками и громовым голосом, который, когда он его повышал, можно было услышать почти из любого уголка Стальгорна, с издевкой усмехнулся.

– Да ну, – протянул он. – Мунинн, ты слишком много думаешь о девках. Тебе везде видится «воссоединение».

Магеллас, все это время бросавший косые взгляды на хорошенькую Эйрин, громко расхохотался.

– Знаешь, если ты уже лет десять не был с девкой, Белграм, это не значит, что…

– Так-так, эти ваши сальные шуточки не для юных ушей принца, – пожурила их Эйрин, невозмутимо слушавшая этот разговор.

Андуин, и правда, слегка покраснел.

– Все в порядке, – промямлил он. – В смысле… я обо всем этом знаю.

Не удержавшись, Эйрин подмигнула ему.

– Да неужели?

Андуин быстро повернулся к Белграму.

– А вы как думаете, что это значит? – поинтересовался он, надеясь сменить тему.

– Ну, я думаю, что мы не можем узнать наверняка, пока не переведем все остальное. Интерпретация одного выражения часто зависит от контекста. Ну вот, к примеру… «Я голоден». Если ты вставишь это словосочетание в абзац вроде: «Моя жена готовит ужин в соседней комнате. Я чувствую запах жареных с пивом ребрышек. Я голоден», – то в нем подразумевается обыкновенный голод, верно?

– Белграм, да ты издеваешься надо мной? Мы и так пропустили обед! – простонала Эйрин.