Радом с ним стояли двое молодых мужчин. По их выправке, ножам и лукам в них можно было узнать солдат Нового Замысла. Сердито рыкнув, Брэдли прогнал их выразительным жестом, и они тут же исчезли.

Лив натянуто улыбнулась. Она понимала: чтобы получить доступ к Генералу, нужно завоевать расположение Брэдли.

— Так вы врач или командир, доктор Брэдли?

— Черт возьми, женщина! Конечно же и командир, и врач.

— Ваш тон коробит меня, доктор.

— Тогда не задавайте глупых вопросов. Идемте со мной. Так и быть, приношу свои извинения. Идемте. Поговорим о том, чем вы можете нам пригодиться.

Он затопал прочь, и Лив поспешила за ним.

Шагал Брэдли быстро — его костыль мотало вверх-вниз, словно поршень миниатюрного Локомотива.

— Так где, говорите, вы его нашли? В какой-то больнице?

— В Доме Скорби. Это что-то вроде госпиталя, — сказала Лив.

— Для сумасшедших?

— Для всех. Дом находится под защитой Духа, обладающего целительной силой. Двери госпиталя открыты для всех нуждающихся.

— Какой позор, что Генерал оказался среди безумцев! Он не был ни трусом, ни дезертиром. Это все бомбы! Если б не чертовы бомбы, он и сейчас держал бы клинок в руках...

— Вы правы, — согласилась Лив. — Но ему не повезло.

— Кто привел его туда?

— Не знаю.

— А что от него нужно вашему другу, холую Стволов?

— Он не мой друг, мистер Брэдли. Он думает, что Генерал знает что-то важное. Что его знание — это оружие.

Брэдли остановился как вкопанный. Задумавшись, уставился в точку перед собой. Его напряженный лоб — там, где кожа не пострадала от ожога, — вспотел от ходьбы, что давалась не без усилий. Наконец он вытер лоб рукавом, мотнул подбородком, хмыкнул. И, указав своей тростью куда-то на юг, резко тронулся с места

— Что же такого мог узнать Генерал? Из-за чего он так нужен Стволам? — спросила Айв.

— Понятия не имею.

— Вы хорошо его знали? Вы знали, что холмови...

— У великих свои причуды. Не суйте нос, куда не следует, женщина.

— Приношу свои извинения. Но...

— Не знаю, и знать не хочу. В войне побеждает мужество. Мужество и добродетель — помимо денег и численности войск. Это реальные вещи. Если в старости Генерал от отчаяния вбил себе в голову какие-то глупости, это еще не повод, чтобы...

Брэдли снова остановился и пристально посмотрел на нее.

— Впрочем, ладно. Так чем же вы можете быть нам полезны? Травмы наши жители получают редко, хотя и такое случается. Охотники иногда ломают ноги. Здесь, как вы знаете, водятся опасные животные, но их жертвам обычно уже ничем не помочь. Умеете принимать роды? Куда чаще болеют олени. Вы сможете принять роды у оленихи? Старики умирают здесь, как и везде. Но только наши старики помнят славное прошлое, помнят, зачем мы построили этот город. Многие из нас искалечены на всю жизнь. Во внешнем мире еще не обнаружили лекарство от рака?

— Я не сильна в этом, доктор Брэдли. Я изучаю проблемы сознания.

— Как те шарлатаны из больших городов? Те, что обдирают как липку молодых лоботрясов и богатеньких домохозяек, выслушивая их болтовню о пустых жизнях, несчастливых семьях и прочем вздоре? О нет, здесь не сходят с ума. Мы не можем позволить себе такой роскоши. У нас есть Цель. И мы работаем ради Цели. Чем же вы можете нам пригодиться?

— Я уже пригодилась вам. На вашем месте я бы этого не забывала. Чтоб добраться до вас, я уехала из комфортного и безопасного Кенигсвальда, проделала путь в тысячу миль сквозь пустынные и приграничные земли, оказалась в эпицентре Великой Войны, доктор Брэдли. И я не позволю недооценивать себя. Я прибыла сюда, чтобы изучить, как ужасные орудия Линии травмируют людям сознание, и исцелить их жертв.