– Ты сводишь наколки блатарям, жуликам и бандитам. – Девяткин прикурил и выпустил струю дыма в лицо Кулика. – Наверное, в последнее время ты много работал. Перенапрягся и частично потерял память. И я тебе, пожалуй, устрою вынужденный отпуск. Закрою твое кефирное заведение на месяц, до выяснения обстоятельств. Проведу обыск с выемкой печатей и штампов. Авось мозги встанут на прежнее место. Тогда и поговорим.

– Законом не запрещается выводить татуировки. А уж кто ко мне пришел, жулик или честный гражданин… У нас паспорта не проверяют. Можно назваться любым именем, если свое не нравится. И я не милицейский осведомитель.

– Уж больно ты грамотный, – усмехнулся Девяткин. – Но и мы тоже не в кулинарном техникуме учились. Ты делал наколки несовершеннолетним. Это разрешено законом лишь с письменного согласия родителей и в их присутствии. Так что обещание остается в силе. Я все-таки устрою тебе отпуск.

– Слушайте, но существует же этика. Если я начну на всех углах звонить о своих клиентах, их у меня не останется.

– Их у тебя и так не останется. Вспоминай, пока я не набрал волшебный номер и не вызвал группу силовой поддержки с Петровки. Эти парни тут церемониться не станут. На одном ремонте разоришься.

– Господи! Ну, где-то в конце февраля приперся этот тип, которого вы называете Перцевым. Сначала попросил свести татуировки на плечах. Я лично это сделал. Наколка была не слишком глубокой, любительское исполнение, поэтому при помощи шлифовальной машинки я справился за час. Следа не осталось. Только небольшое покраснение. Я наложил повязку, и мы расстались. Да, забыл… Еще он спросил, не работает ли сегодня Рома Крайнов. Я ответил, что Рома тут через два дня на третий. И этот мужик слинял.

– Вот это уже ближе к теме, – обрадовался Девяткин. – Что за наколки были на плечах Перцева? Блатные?

– Нет, фраерские, – помотал головой Кулик. – Что-то вроде китайского дракона. И еще смерть с косой. Топорная работа. Кустарщина.

– Что дальше?

– Ваш Перцев явился через пару дней, когда была Ромкина смена. Хотел войти в его кабинет, но я столкнулся с клиентом в коридоре и сказал, что все вопросы тут решают только через меня. Перцев зашел. Сел на стул, на котором сейчас сидите вы, и выложил из папки многоцветный рисунок. Очень приличный, профессионально сделанный. Он сказал, что Рому ему рекомендовал один приятель. Хотелось сделать такую наколочку именно у него. Ну, я прикинул величину рисунка. У нас величина рисунка и, соответственно, цена наколки исчисляется пачками сигарет. Одна пачка по моим расценкам – триста американских колов. Его наколка тянула пачек на двенадцать-тринадцать, почти во всю спину. Я назвал ему цену, он сказал, что нет проблем. Перцев отслюнявил задаток – пять сотен. И я отправил его к Роме. И все.

– Что значит: и все?

– Клиент больше не появился. Ему назначили день и час, а он не пришел. Это ведь непростая процедура, болезненная и продолжительная. Долгая канитель делать такую наколку по заказу, мастеру надо серьезно готовиться. А Перцев даже не позвонил. Как в воду канул. Ну, пятьсот баксов ему улыбнулись. У нас так: не пришел вовремя – бабки пропали.

– Можно пошептаться с Ромой?

– Я его турнул пару месяцев назад, – ответил Кулик. – Во-первых, он кадр ненадежный, выпивающий. Во-вторых, на руку не сдержан. Клиент ему что-то сказал не по теме. А Рома развербанил человеку рыло и вышвырнул его в окно. Хорошо падать невысоко – первый этаж. Я полдня извинялся. Рома вылетел отсюда следом, как пробка из бутылки. Мне по барабану, что он крутой мастер.