Кулик накорябал на отрывном листке адрес и телефон:

– Только вы поосторожнее, когда пойдете к нему в гости. От этого придурка жди только одного – неприятностей.

– А мне по жизни ничего, кроме неприятностей, и так не достается.

Девяткин сунул бумажку в нагрудный карман и с чувством тряхнул руку хозяина салона. Во время прощального дружеского рукопожатия Кулику показалось, что его ладонь прищемили дверью.

Сына привели, как договаривались, ровно в половине первого. Худой долговязый мужчина приоткрыл дверь, и порог переступил худенький, коротко стриженный мальчишка в бейсболке, майке, выгоревшей на солнце, и синих шортах. Осмотревшись, он не сразу заметил Дунаеву – и увидел ее, только когда Ольга Петровна позвала сына по имени и помахала рукой. Подбежав к столику, Максим чмокнул маму в щеку, сел напротив нее.

– Мама, а почему ты в этих очках? – спросил Максим.

– Глаза от солнца болят, – сказала Ольга Петровна. – И еще не хочу, чтобы меня узнавали.

– Некрасивые очки. Большие.

Через минуту официант поставил на стол большую порцию бананового мороженого с орехами и клубничный коктейль. Максим ел молча, то и дело оглядывался через плечо на экран, будто никогда не видел этих мультфильмов. Ольга Петровна поглядывала на водителя мужа, сидевшего неподалеку от двери. Он пил кофе и тоже смотрел мультфильмы.

– Ну, как твои дела, расскажи… – Ольга Петровна смотрела в лицо сына. За последнюю неделю мальчик немного загорел.

– Никак, – вздохнул Максим. – Папа утром сказал, что сегодня хотел отвезти меня в аквапарк. А потом на аттракционы. Но все отменяется, потому что «у тебя свидание с мамочкой» – так он сказал.

– Твой папа обещает тебе аттракционы исключительно в те дни, когда ты видишься со мной. Он выделил для наших встреч полчаса в две недели. Именно в эти полчаса он готов тебя куда-то везти, но все время мешает встреча с мамой.

Максим шмыгнул носом и промолчал.

– К школе готовишься?

– Готовлюсь, – не отрывая взгляда от экрана, ответил Максим. – Папа мне карандаши купил и фломастеры. И еще краски купит. Папа говорит, что он как последний дурак должен торчать в Москве. Потому что будет суд. И он не может уехать отдохнуть, потому что ты выкинешь… Забыл это слово.

– Фортель?

– Да, фортель. А что такое фортель?

– Что-то вроде фокуса.

– Ты фокусы умеешь? – не дожидаясь ответа, ребенок повернулся к экрану. – А почему ты мне их раньше не показывала?

– Фортель – это не совсем фокус. Это неожиданный поступок… – Разговор пора было переводить на другую тему. – А тетрадки к школе купили?

– Тетрадки уже есть, – поморщился Максим. – А тетя Маша обещала ранец, спортивный костюм и новые кроссовки.

– Что еще за тетя Маша?

– К папе ходит. Волосы длинные у нее, красивые. Она их каждый вечер распускает. Надевает высокие сапоги, блестящие. И еще белый халат, как будто она врач. И с папой запирается. Ну, в его комнате. А мне телевизор включают. Чтобы я не слышал, как они там возятся. Только все равно слышно.

– И часто она ходит?

– Почти каждый день. Она говорит, что я буду спортсменом. Только я не хочу быть спортсменом. И еще она говорит, что я могу называть ее просто Маша.

– Машей пусть ее папа называет.

– Тетя Люся была лучше… – Мультик закончился, и Максим стал ложкой выковыривать из мороженого орехи.