– Муфту заклинило! – тревожно прозвучал голос мичмана.

На «Волке» для переключения привода с электродвигателей на дизель и обратно его необходимо физически отсоединить и перекинуть на вал винтов. И сейчас, в самый ответственный момент, это сделать не получалось. Из дизельного отсека слышался грохот – механики в условиях цейтнота исправляли дефект с помощью лома и какой то матери.

А тем временем ютовая 102 мм пушка крейсера запустила в обидчика «Кайзера» первый снаряд. Перелёт!

– Минёры! – вопросительно крикнул Мессер, обращаясь к копошащимся на палубе матросам.

– Ещё две минуты! – на секунду выпрямившись, доложил лейтенант Подерни и опять склонился над кронштейном.

– Нет у нас этих двух минут, – прошептал Мессер, глядя, как уходит в циркуляцию вражеский крейсер, открывая носовые и бортовые орудия.

Грохот, разорвавший ночную мглу, располосовавший жёлтым злым пламенем небо над германским кораблём, ударил по «Волку» упругой волной сжатого воздуха. Крейсер подкинуло и разорвало пополам, в волны беспорядочно посыпались обломки обшивки и такелажа. Не долетев до подлодки каких то десяти саженей, смачно плюхнулся кусок мачты. В море негде залечь, поэтому подводники лишь пригнулись, с изумлением наблюдая катаклизм, радуясь неожиданному избавлению от неминуемой катастрофы и ужасаясь мгновенной гибели трех сотен христианских душ.

– Букет рванул, – прокомментировал произошедшее Бахтин, поднявшийся на мостик, – мы на минном поле, командир…

Мессер кинул взгляд туда, где в ночной дымке скрылись очертания линкора.

– Как далеко? – спросил командир своего старшего офицера.

– Двадцать минут на семь узлов… Двадцать кабельтовых мы точно оттанцевали.

– И теперь обратно ему в пасть… Машина! Малый назад. На румбе так держать. Минеры – доложить о готовности – будем добивать зверя, пока он нас не угробил.

Негромко порыкивая дизелем, подлодка медленно пятилась, стараясь попасть в свой собственный след, дабы не задеть притаившуюся на глубине рогатую смерть. Море милостиво отпускало подводного хищника, приняв в качестве жертвы крейсер и эсминец Второго рейха. На пути к чистой воде оставался вражеский линкор, чей мрачный силуэт еле угадывался на фоне тёмно синего звёздного неба. Обесточенный и обездвиженный, но всё ещё грозный, он представлял сейчас главную опасность для крошечного кораблика.

– Лейтенант, выставляйте максимальную дистанцию, – распорядился Мессер. Приняв доклад минёра, он кивнув на пятиметровые тушки торпед. – «Кайзер» уже никуда не убежит, а нам к нему приближаться не стоит. «Волка» сейчас и оглоблей утопить можно.

* * *

В то время, когда с кронштейнов подводной лодки сорвались и понеслись к обреченному линкору сразу восемь торпед типа 45–12, эсминцы Шмидта наткнулись на завесу подлодок Вердеревского, а крейсеры разведчики Людвига фон Ройтера на всём ходу влетели в «казацкую лаву» эсминцев Кедрова, развернувшуюся фронтом для атаки кильватерной колонны линкоров. Обе засады Балтфлота оказались вскрыты почти одновременно. По всей длине соприкосновения лёгких сил от Штольпе до Данцига, в условиях ограниченной ночной видимости, завертелись собачьи свалки маленьких юрких корабликов. Подавляющее огневое преимущество немецких эсминцев компенсировалось малозаметностью русских подлодок. Сообразив, что никакой тайной атаки не получится, командиры подводники азартно, но безрезультатно расходовали торпеды на лёгкие силы германской эскадры. Немецкие эскадренные миноносцы не могли позволить себе оставить за спиной вражеские субмарины и предоставить им возможность подобраться к главным фигурам кайзера на шахматной доске Балтики – кильватерной колонне линкоров, укороченной «Волком».