– О чем он говорит? – вздёрнул брови адмирал Непенин.

– Я говорю о всеподданнейшем докладе генералов квартирмейстеров и интендантов, – гость не дал открыть рот Потапову, – представленном императору в начале 1916 года, где говорится о неизбежности социальных потрясений в случае, если немедленно не национализировать железные дороги, оборонную промышленность, банки, не положить конец воровству Земгора и не провести ряд социальных реформ… Там же написано о необходимости скорейшего выхода из войны под любым благовидным предлогом.

Потапов побледнел.

– Ну, знаете ли, – выдавил он из себя, – если информация такого рода становится достоянием общественности…

– Не беспокойтесь, Николай Михайлович, – вздохнул гость, – общественность не в курсе. Вы это можете увидеть хотя бы по удивленному лицу Адриана Ивановича. Ваш доклад был сразу же положен под сукно и забыт, в отличии от причин, его породивших. Вы сами прекрасно знаете – игнорирование объективных обстоятельств не изменяет их, но здорово влияет на последствия. Революция – это ведь не что иное, как взбесившаяся реформа, не проведенная вовремя.

– И каким же образом вы собираетесь менять последствия, позвольте узнать? – недоверчиво, с плохо скрываемым сарказмом в голосе, спросил Потапов.

– Вы справедливо заметили, что у спецслужб России нет ни единой веской причины разрабатывать союзников, потому что нет убедительных доказательств их действий в пользу кайзера. Следовательно, таковые требуется добыть…

– Вы меня интригуете. Каким же образом?

– Если русской разведке разрешено смотреть только в сторону центральных держав, стало быть, источник доказательств злонамеренности Британии должен находится именно там.

– Перестаньте говорить загадками! – возмутился Непенин, – что вы хотите, чтобы мы сделали?

– Мне требуется помощь в переходе линии фронта и канал оперативной связи. Основной и запасной. Остальное я сделаю сам.

– Вы отдаёте себе отчёт, о чем просите?

– Вполне. Но всё в ваших силах. Это единственный способ что то делать, не привлекая военных агентов, не проходя все бюрократические процедуры разработки и утверждения операции с риском утечки на каждом этапе. Ко всему, для длительных согласований просто нет времени. Я предлагаю частную инициативу – ничего более. Без всяких верительных грамот. Вы в любой момент можете сделать вид, что вообще не в курсе, кто я, что делаю и какие цели преследую. В случае моего провала – ничем не рискуете. В случае успеха – получаете необходимые подтверждения работы союзников против России, долгожданный повод для разработки их резидентуры и для выхода из войны.

– Надеюсь, вы понимаете, что вас может ожидать за линией фронта, – возмутился Непенин. – Это вам не прогулка по ночной столице до ресторации и обратно…

– Что такое прогулка по ночной столице, вы, Адриан Иванович, можете осведомиться у ваших подчиненных, – ухмыльнулся гость. – Насколько я понял, они – грамотные и опытные воины, имеющие тройной численный перевес перед простым мужиком, не так ли?

Непенин замолчал и обиженно засопел. Потапов, усмехнувшись, с интересом посмотрел на гостя:

– И всё таки ваше предложение звучит чересчур самоуверенно и фантастично. К кому вы обратитесь на той стороне? Что сможете предложить?

– Независимо от того, к кому я обращусь и что предложу, вам волноваться не о чем. Я не знаю никаких оперативных секретов, явок, паролей и прочей военной шпионской атрибутики. Но мне известно, с какой страстностью Германия мечтает вывести за скобки Россию, чтобы хоть немного сократить собственную линию фронта.