|
- Зачем он туда пошел? Мне здесь не все ясно. Такое впечатление, что Пиннер внезапно повредился в уме. Что-то испугало его до потери сознанья. Но что? - Возможно, он решил, что мы из полиции, - предположил я. - Возможно, - согласился Пикрофт. Холмс покачал головой. - Нет, он уже был бледен, как смерть, когда мы вошли, - возразил он. - Разве только... Его слова были прерваны резким стуком, раздавшимся из соседней комнаты. - Какого черта он стучится в собственную дверь! - вскричал Пикрофт. Стук не прекращался. Мы все в ожидании уставились на закрытую дверь. Лицо у Холмса стало жестким. Он в сильном возбуждении наклонился вперед. Потом из соседней комнаты вдруг донесся тихий булькающий звук, словно кто-то полоскал горло, и чем-то часто забарабанили по деревянной перегородке. Холмс, как бешеный, прыгнул через всю комнату к двери и толкнул ее. Дверь оказалась на запоре. Мы с Пикрофтом тоже бросились к двери, и все втроем навалились на нее. Сорвалась одна петля, потом вторая, и дверь с треском рухнула на пол, Мы ворвались внутрь. Комната была пуста. Наша растерянность длилась не больше минуты. В ближайшем углу комнаты виднелась еще одна дверь. Холмс подскочил к ней и отворил ее рывком. За дверью на полу лежали пиджак и жилетка, а на крюке на собственных подтяжках, затянутых вокруг шеи, висел управляющий Франко-Мидландской компании скобяных изделий. Колени его подогнулись, голова неестественно свесилась на грудь, пятки, ударяя по двери, издавали тот самый непонятный стук, который заставил нас насторожиться. В мгновение ока я обхватил и приподнял его бесчувственное тело, а Холмс и Пикрофт стали развязывать резиновую петлю, которая почти исчезла под багрово-синими складками кожи. Затем мы перенесли Пиннера в другую комнату и положили на пол. Лицо у него стало свинцово-серым, но он был жив, и его фиолетово-синие губы с каждым вдохом и выдохом выпячивались и опадали. Это было жалкое подобие того здорового, цветущего человека, которого мы видели на улице всего полчаса назад. - Как его состояние, Уотсон? - спросил меня Холмс. Я наклонился над распростертым телом и начал осмотр. Пульс по-прежнему оставался слабым, но дыхание постепенно выравнивалось, веки слегка дрожали, приоткрыв тонкую белую полоску глазных яблок. - Чуть было не отправился к праотцам, - заметил я, - но, кажется, все обошлось. Откройте-ка окно и дайте сюда графин с водой. Я расстегнул ему рубашку на груди, смочил холодной водой лицо и принялся поднимать и опускать его руки, делая искусственное дыхание, пока он не вздохнул наконец всей грудью. - Теперь все остальное - только вопрос времени, - заметил я, отходя от него. Холмс стоял у стола, засунув руки в карманы брюк и опустив голову на грудь. - Ну что же, - сказал он, пора вызывать полицию. Должен признаться, что мне будет приятно посвятить их в подробности этого дела. - Я все-таки ничего не понимаю, - признался Пикрофт, почесав затылок. - Черт возьми! Для чего, спрашивается, я был им здесь нужен? - Все очень просто, - махнул рукой Холмс, - мне непонятна только заключительная сцена. |
