Изменить размер шрифта - +
Мы гуляли часа три по Флит-стрит и Стрэнду, наблюдая за калейдоскопом уличных сценок. Беседа с Холмсом, как всегда очень наблюдательным и щедрым на остроумные замечания, была захватывающе интересна.

        Мы вернулись на Бейкер-стрит часов в десять. У подъезда стоял экипаж.

        –– Гм! Экипаж врача... –– сказал Холмс. –– Практикует не очень давно, но уже имеет много пациентов. Полагаю, приехал просить нашего совета! Как хорошо, что мы вернулись!

        Я был достаточно сведущ в дедуктивном методе Холмса, чтобы проследить ход его мыслей. Стоило ему заглянуть в плетеную сумку, висевшую в экипаже и освещенную уличным фонарем, как по характеру и состоянию медицинских инструментов он мгновенно сделал вывод, чей это экипаж. А свет в окне одной из наших комнат во втором этаже говорил о том, что этот поздний гость приехал именно к нам. Мне было любопытно, что бы это могло привести моего собрата-медика в столь поздний час, и я проследовал за Холмсом в наш кабинет.

        Когда мы вошли, со стула у камина поднялся бледный узколицый человек с рыжеватыми бакенбардами. Ему было не больше тридцати трех-тридцати четырех лет, но выглядел он старше. Судя по ему унылому лицу землистого оттенка, жизнь не баловала его. Как и все легкоранимые люди, он был и порывист и застенчив, а его худая белая рука, которой он, вставая, взялся за каминную доску, казалась скорей рукой художника, а не хирурга. Одежда на нем была спокойных тонов: черный сюртук, темные брюки, цветной, но скромный галстук.

        –– Добрый вечер, доктор, –– любезно сказал Холмс. –– Рад, что вам пришлось ждать лишь несколько минут.

        –– Вы что же, говорили с моим кучером?

        –– Нет, я определил это по свече, которая стоит на столике. Пожалуйста, садитесь и расскажите, чем могу служить.

        –– Я доктор Перси Тревельян, –– сказал наш гость. –– Я живу в доме номер четыреста три, по Брук-стрит.

        –– Не вы ли автор монографии о редких нервных болезнях? –– спросил я.

        Когда он услышал, что я знаком с его книгой, бледные его щеки порозовели от удовольствия.

        –– На эту работу так редко ссылаются, что я уже совсем похоронил ее, –– сказал он. Мои издатели говорили мне, что она раскупается убийственно плохо. А вы сами, я полагаю, тоже врач?

        –– Военный хирург в отставке.

        –– Я всегда увлекался нервными заболеваниями и хотел бы специализироваться на них, но приходится довольствоваться тем, что есть. Впрочем, мистер Шерлок Холмс, это не относится к делу, и я вполне понимаю, что у вас каждая минута на счету. С некоторых пор у меня в доме на Брук-стрит происходят очень странные вещи, а сегодня вечером дело приняло такой оборот, что я больше не мог ждать ни часа и принужден был приехать к вам, чтобы просить вашего совета и помощи.

        Шерлок Холмс сел и раскурил трубку.

        –– Располагайте мною, –– сказал он. –– Расскажите подробно, что вас встревожило.

        –– Сущие пустяки, –– сказал доктор Тревельян, –– я мне даже стыдно говорить о них.
Быстрый переход