Карта для военного – это как детальное живописное полотно со сценами из священного писания для католического священника. Там зашифровано все: и путь по жизни, и преграды на этом пути, и возможности, и, что главное, цель. И сам Генерал Мороз был сейчас похож на вдохновенного художника. Над картой он колдовал как над картиной, добавляя мазки, штрихи, фрагменты и оценивая их совершенство.

Обозначал он синим карандашом зоны на приграничной территории Украины, где сосредоточено наибольшее количество его сторонников, готовых к вооруженным беспорядкам. Красными пятнами отмечены самые тяжелые районы, где концентрируется лояльный власти пролетариат, верные большевикам кадровые подразделения РККА, войска ОГПУ. Значками отмечались военные склады, укрепленные районы, которые придется оставлять за спиной. Одной из приоритетных целей был Старо-Васильевск, где в тюрьме томилось несколько тысяч заключенных, в основном жертвы коллективизации и политические. Это и резерв для пополнения повстанческой армии, и агитационный козырь. Такая картинка для газет – освобождение из узилища страждущего от злодеяний большевиков народа.

Мороз тщательно, с любовью рисовал на этом полотне смелые наступления и продуманные отступления:

– Первомайский берем. Продержимся пару дней. Проведем политические мероприятия по передаче города под наше покровительство. И отступим.

– Почему? – недоумевал начальник штаба. – Тут можно организовать оборону и держаться долго.

– Политика, Франц Карлович. Мы отступаем, а потом раздуваем шум, что на территории, которые большевики вернули себе, они устроили кровавую резню. Доказательства будут. Именно это сыграет роль главного повода для поддержки нас добровольческими частями, а потом и регулярной армией Польши.

От меня Мороз требовал конкретных сведений, где и какими силами мы можем оказать содействие, как и когда можем выступить. Делал отметки, записывал.

Продлилось это часа два. И измотало меня изрядно.

Продолжили мы планирование на следующий день в том же составе. И процесс меня невольно увлек. Это была такая логическая игра. Притом один игрок, Генерал Мороз, воспринимает ее на полном серьезе, считая ее объективной реальностью, данной нам в ощущениях, как писал Ленин. А другой – это я – знает, что это всего лишь забава. Потому что в жизни все будет совершенно по-другому.

Планы получались красивыми. Три сотни сабель переходят границу у Лысянок. Там соединяются с восставшими частями РККА. Одновременно в районе Важинска переходят еще две сотни. Вскипает народный бунт. На его подавление большевики бросают все силы. Но они рассредоточены на большой территории, и в кулак их сразу не собрать.

Одновременно, как цунами, разрастается газетная и политическая атака в Европе. Отовсюду слышны причитания о страданиях миллионов украинцев под пятой коммунистов, об уничтожении людей по национальному признаку. И вишенка на торте – выстраданное решение о вводе войск Польши в спорные регионы.

Что греха таить, при определенном везении могло бы сработать, и тогда СССР лишился бы значительной части Украины, а граница сильно продвинулась бы на восток. Притом в большую войну СССР сейчас ввязываться не станет – пока недостаточно сил для такого поворота. А захваченная территория станет оплотом свободной Украины под протекторатом Польши. Фактически ее частью.

Ключевой вопрос в этой комбинации – переход на сторону восставших подразделений территориальной дивизии имени Третьего интернационала. На худой конец ее нейтралитет. Она прикрывает тот участок границы, и отсутствие там противодействия открывает широкий оперативный простор наступающим частям. И вот тут игра шла по-крупному. Нужно было убедить Мороза, что там все схвачено, плод давно созрел.