— Почему?

— Потому что снобы не заботятся о том, снобы они или нет. Чтобы ответить на твой вопрос, могу сказать: отчасти я скрыл это, потому что степень ничего не означает для меня, по крайней мере пока не могу ею воспользоваться. Сейчас у меня множество идей и планов, которые, однако, могут не сработать так, как было задумано. Джули сказала, что многие считают Мэтта слишком замкнутым, и Мередит могла легко поверить этому. И все же по временам она чувствовала себя настолько настроенной на одну волну с ним, что, кажется, могла читать его мысли.

— Думаю, что ты позволил мне считать тебя простым литейщиком еще и потому, что хотел посмотреть, значит ли это что-нибудь для меня. Это… что-то вроде испытания, не так ли?

Мэтт невольно хмыкнул:

— Скорее всего. Кто знает, может, я никогда не поднимусь на другую ступень…

— Но теперь ты возвысился от сталелитейных заводов до нефтяных вышек, — пошутила она, смеясь глазами. — Наверное, потому что хотел получить работу пошикарнее.

Мэтт последним усилием воли противился искушению схватить ее в объятия и заглушить смех губами. Она еще так молода и избалована, а он уезжает в чужую страну, где элементарные удобства считаются роскошью. Внезапный сумасшедший порыв взять ее с собой продолжал терзать мозг — совершенный бред. С другой стороны, она такая храбрая, милая и беременна его ребенком. Его ребенком. Их ребенком. Возможно, идея не так уж безумна.

Откинув голову, он тоже поглядел на луну, пытаясь не думать о навязчивой идее, но тут же обнаружил, что пытается найти самое разумное решение.

— Мередит, — сказал он, — большинству женатых пар требуется не один месяц, чтобы узнать друг друга до свадьбы, а у нас всего несколько дней и меньше недели после свадьбы, когда мне придется отправиться в Южную Америку. Как думаешь, сумеем мы втиснуть пять-шесть месяцев в два-три дня?

— Наверное, — протянула она, сбитая с толку неожиданной напряженностью в его голосе.

— Вот и хорошо, — пробормотал Мэтт, почему-то растерявшись и не зная, с чего начать теперь, когда она согласилась. — Что бы ты хотела узнать обо мне?

Проглотив непрошеный смущенный смех, Мередит оцепенело взглянула на Мэтта, гадая, ждет ли он вопросов о наследственности, которые она могла бы задать отцу своего будущего ребенка.

— То есть… — нерешительно начала она, — я должна узнать, не было ли в твоей семье сумасшедших и нет ли у тебя приводов в полицию?

Мэтт, в свою очередь, едва удержался от смеха, и с притворной торжественностью объявил:

— На оба этих вопроса могу ответить отрицательно. Как насчет тебя?

Мередит серьезно покачала головой:

— Ни безумия, ни приводов.

И тут он заметил, как весело блестят ее глаза, и во второй раз за несколько минут испытал непреодолимое желание схватить ее в объятия и прижать к себе.

— Теперь твоя очередь спрашивать, — напомнила она. — Что ты хочешь узнать?

— Только одно, — объяснил Мэтт с беспощадной откровенностью, упираясь обеими руками в ствол. — Ты хотя бы наполовину так сладка, как я думаю?

— Возможно, нет.

Он выпрямился и улыбнулся, уверенный в том, что она ошибается.

— Давай поговорим, прежде чем я забуду о том, что мы должны тут делать. В интересах полной истины, — добавил он, когда они повернулись и направились по тропинке, ведущей к шоссе. — Я только сейчас вспомнил, что имел два привода.

Мередит остановилась как вкопанная, а он, повернувшись, добавил:

— Когда мне исполнилось девятнадцать.

— Но что ты сделал? — — Дрался.