Он наклонился к ней и нежно дотронулся пальцами до ее лица. Ей показалось, что он поцелует ее, но сама мысль о том, что Брайан ее жалеет, была невыносима.

— Проголодался? — спросила она. Не дожидаясь ответа, повернулась и пошла к машине, стараясь не хромать, хотя колено болело.

— Кажется, ты выздоровела? — сказал он, нагоняя ее.

— Из водопада льет целебная вода. А может, холод снимает боль. — Она поежилась.

Вытерев руки и лицо о рубашку, она было собралась надеть ее, но заметила, что она разорвана: именно в этом месте Брайан дернул ее за футболку, чтобы остановить ее безумное бегство.

— На, надень. — Он протянул ей свою рубашку.

— Намокнет.

— Ну и что? Иначе обгоришь.

Патрисия заколебалась.

Брайан решительно взял рубашку и помог ей всунуть руки в длинные рукава, после чего наклонился и принялся застегивать пуговицы.

Он был так близко, его волосы ниспадали на подбородок, терлись о ее щеку.

— Спасибо, — сказала она.

Он выпрямился. Но отпускать ее вовсе не собирался. Наоборот, крепко прижал к себе.

— Надо было с кем-то поделиться, — мягко произнес он. — Рассказала бы обо всем Джессике. Или пошла бы к психологу. Он бы помог.

Ты же не сделала ничего плохого.

— Я не могла об этом говорить.

И все же сказала. Ему, Брайану. Потому что он доверился ей, и она поняла, что может доверять ему.

— Никогда ничего от меня не скрывай, ладно? Мы же партнеры. — Он поцеловал ее в лоб. — Обещай: никаких тайн! — Он поцеловал ее в губы. — И еще; избавься от своих заколок.

— Обещаю, — шепнула она.

Пальцы Брайана, сжимавшие рубашку, напряглись. Мгновение казалось, что он отважится сделать следующий шаг. Искушение было очень велико.

Ему так хотелось показать ей: он считает ее самой красивой женщиной на свете. Ей нет равных. Но поверит ли она его словам? Поверит ли, что он достоин ее доверия?

Но, раз уж об этом речь, что он о ней знает? Они поделились своими тайнами. Он рассказал ей такое, о чем не говорил никому. Она раскрыла перед ним душу. Все произошло быстро, слишком быстро. Он вот-вот потеряет голову, и тогда…

Нет, вчера ночью она чуть ли не бросилась в его объятия, сейчас смотрит на него так, что внутри у него все закипает от желания… А ведь еще три дня назад он ее почти не знал. И сейчас она для него по-прежнему загадка.

Брайан испугался. Он побоялся, что Патрисия причинит ему боль. История с сыном и так заставила его страдать. Ему не хотелось повторять старые ошибки.

Он высвободился из ее объятий и произнес:

— Так… Ну, раз мы все выяснили, давай перекусим.

У Патрисии был такой вид, будто он дал ей пощечину. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя.

— Если ты не против, вернемся в номер. Надо вымыть волосы хорошим шампунем, иначе я их больше не расчешу.

Оба они понимали: это всего лишь предлог.

Тем не менее Брайан забрался в машину. Патрисия села на свое место, и он включил мотор.

Обратный путь они проделали почти в полном молчании.

Зато в холле шуму было хоть отбавляй. Здесь явно что-то праздновали: расфуфыренные гости, нарядные официанты, шампанское.

В центре холла красовался толстяк Инди Топану, лицо которого расплылось в широченной улыбке. С ним рядом стояли та самая брюнетка из ресторана и импозантный мужчина лет сорока.

Заметив Патрисию и Брайана, Топану извинился перед собеседниками и подошел к ним.

— Мисс Кромптон! Мистер Лавджой! — В его голосе слышалась искренняя радость.