— Ну, здравствуй, Сережа, — сказала Лилия Аркадьевна. — Ты узнал меня?

— Че ж не узнать, все пацаны вас знают, — отозвался он, не поднимая глаз.

— Знают, как «милиционершу» — ты это хотел сказать? — Лилия Аркадьевна подошла к нему и приподняла за подбородок. — Но меня-то ты знаешь по-другому… Знаешь ведь?

Сережка посмотрел на нее синими непонимающими глазами, и Лилия Аркадьевна печально покачала головой:

— Боже мой, как же ты похож на своего отца — две капли воды. Сережа, я — тетя Лиля — неужели не помнишь? Мы же с тобой вместе были на свадьбе твоей тетки!

— А-а! Так это вы?! — обрадовался Сережа, и Лилия Аркадьевна вновь подумала: «Даже манеры Иргизовские».

— Я, конечно, — сказала Лилия Шнайдер, — гроза беспризорников, но, как видишь, — самая обыкновенная.

Сережа удивленно смотрел на нее, и она почувствовала и поняла, что, собственно, кроме Зины и ее, Лилии Аркадьевны, у него никого больше нет. Отвернувшись к окну, она усилием воли подавила в себе непрошеные слезы и погладила его по голове.

— Хорошо, что мы с тобой встретились, Сережа… Очень хорошо… Мы ведь были друзьями — твой отец и я… Я смотрю на тебя и вижу в тебе твоего папу… Мне кажется — он жив, только помолодел…

Опустившись на колени, чтобы заглянуть ему в глаза, она увидела, как борется, по-мужски сурово с предательскими слезами, мальчик. Губы его кривились, брови хмурились. «Вот так рождаются мужчины», — подумала Лилия Аркадьевна и поцеловала его, с трудом сдерживая слезы.

— Я буду любить тебя, как любила тебя твоя мама.

Сережка не выдержал — по лицу у него потекли слезы. И он, безмерно проникаясь чувством преданности к Лилии Аркадьевне, но стыдясь собственных слез, отвернулся и лег подбородком на спинку стула.

— Сереженька, я очень хочу, чтобы ты жил у меня, — умоляюще выговорила Лилия Аркадьевна. — У нас тебе будет хорошо… У меня дочка… Зовут ее Шурочкой… Ей десятый год — она пошла в третий класс. И бабушка — Вера Сергеевна, очень добрая… Ты слышишь меня, Сережа?

Он не отозвался, но плечи его, поднявшись к затылку, выразили стесненное согласие. Лилия Аркадьевна зашла со спинки стула и снова встала на колени, обняв его за плечи. В этой позе и застала Лилию Шнайдер, войдя в кабинет, Зина.

— Здравствуйте, Лилия Аркадьевна! — выпалила она. — Ну, где он? — Увидев Сережку, улыбнулась и сделалась тотчас строгой: — У, таракан шестилапый. Люди учатся, а ты? По кирпичным ямам шляешься. В карты играешь!

— Ну-ну, Зинуля, не надо так, — защитила Сережу Лилия Аркадьевна. — Мы уже договорились с Сережей: он будет жить у меня. Места у нас предостаточно, обстановка нормальная. Что касается школы, завтра же он отправится на уроки.

— А учебники? — растерянно сказала Зина. — Он учебники свои забросил.

— Ничего не забросил, они — на Артиллерийской, — возразил Сережка.

— Вот видишь, а ты накинулась на парня, — упрекнула Лилия Аркадьевна, незаметно моргнув Зине, чтобы не перечила. — Сейчас мы пойдем на Артиллерийскую, возьмем портфель с учебниками и отправимся прямо к нам.

— А ты, значит, и на Артиллерийскую бегал? — упрекнула племянника Зина. — Чего туда бегать-то? Знаешь же, что я все вещи твоего отца и матери перевезла к себе.

— Вещи-то перевезла, а книжки? — с вызовом отозвался Сережка.