– Мистер Спок, его убило пулей.

– Нет, капитан. Его убило собственное сознание. Прошу Вас, выслушайте меня, это срочно. Неэффективность транквилизатора доктора Маккоя – вот разгадка. Это место не реально. Это телепатическая иллюзия, созданная мелкотианами. Всё, что происходит здесь, нереально. Абсолютно всё.

– Чехов мёртв, – мрачно сказал Маккой.

– Здесь – да. В реальности – неизвестно. Мы можем судить о реальности лишь по реакции наших чувств. Как только мы начинаем верить в реальность данной ситуации, наше сознание подчиняется его правилам: оружие и пули реальны и могут убивать. Но только потому, что мы этому верим!

– Я вижу, что сюда идут Эрпы, – сказал Кирк, – и выглядят они чертовски реально – и чертовски опасно. Так же, как и их пистолеты. Вы считаете, что сумеете защитить нас от них своим неверием в их существование?

– Я не могу защитить никого, кроме себя самого, капитан; вам придётся защищаться собственным неверием, и оно должно быть полным. Малейшее сомнение – и вы погибнете.

Трое Эрпов медленно шли по улице, плечом к плечу, одетые в чёрное, с застывшими, лишёнными всякого выражения лицами. Пешеходы разбегались от них, как вспугнутые птицы.

– Мистер Спок, – сказал Кирк, – мы не можем включать и выключать своё неверие по желанию. Я знаю, Вы можете; но мы всего лишь земляне.

– Вулканский мелдинг, – неожиданно произнёс Маккой.

– Да, доктор Маккой. Я не мог предложить этого сам; моя ментальность не позволяет мне вторгаться в чужое сознание. Но если Вы согласны рискнуть…

– Я согласен.

Секунду поколебавшись, Маккой стал отступать назад, пока не упёрся спиной в фургон. Спок надвигался на него, растопырив пальцы. Лицом к лицу, всё ближе и ближе.

– Твоё сознание к моему сознанию, – мягко сказал Спок. – Твои мысли к моим мыслям. Слушай меня, Боунз. Будь со мной. Стань со мной одно целое.

Маккой закрыл глаза, а затем медленно открыл их.

К Эрпам присоединился Док Холидей. Под полой сюртука у него была короткая двустволка. Он зашагал рядом с братьями. Мрачные, безмолвные, точно похоронная процессия, они шагали по улице – квинтэссенция смерти.

Пальцы Спока приблизились к лицу Кирка.

– Они нереальны – бестелесны, – прошептал он. – Слушай меня, Джим. Будь со мной. Они лишь иллюзия, тени. Они не могут тебе ничего сделать. От своего сердца твоему сердцу, я обещаю тебе.

Эрпы и Холидей шагали через удлиняющиеся тени. Двустволка Холидея качалась в такт его шагам. Их щёки ввалились, глаза были тёмные и пустые. Улица позади них застыла неподвижно под темнеющим небом.

– Скотти, – сказал Спок, и голос его внезапно обрёл тёмный каледонский оттенок, глубокий, как у пророков. – Слушай меня. Это облака, лишённые влаги, уносимые ветром. Это деревья с усохшими плодами, вырванные с корнем; блуждающие звёзды, пребывающие в вечной тьме.

Безмолвная четвёрка остановилась в каких-нибудь десяти шагах от них.

– Начали, – сказал Йатт Эрп.

Кирк взглянул на своих людей. Они смотрели тускло, безучастно, отстранённо, словно ягнята в ожидании бойни. Слегка кивнув, он потянулся к кобуре.

Эрпы выхватили оружие. Тишину разорвал грохот, точно за двадцать секунд прозвучало столько же пистолетных выстрелов. Улицу заволокло туманом, в нос ударил запах пороха. Но стреляли лишь Эрпы.

– Благодарю Вас, мистер Спок, – ровным голосом произнёс Кирк, глядя в изумлённые глаза стрелявшим. – А теперь, джентльмены, если не возражаете, давайте покончим с этим – раз и навсегда.