-  МОЙРЫ, - вслух прочел Алкидий, с ужасом глядя, как Фемистоклюс тянет дверь на себя

    -  Да ты что?

    -  Т-с-с-с… тихо.

    За дверью оказалось просторное помещение, сплошь залитое светом. В центре у огромного, мерцавшего разноцветными огнями куба восседали на необычной форме ложах три хорошенькие девушки: блондинка, брюнетка и рыженькая. Одеты девушки были очень странно: в нечто серебристое, туго обтягивавшее их стройные фигурки.

    Мойры сидели к вошедшим грекам спинами и весело о чем-то щебетали, приглушенно хихикая.

    -  Гляди, это Клото, - прошептал Фемистоклюс, указывая на блондинку, сидевшую рядом со светящимся овалом, по которому тянулись изломанные линии чьих-то жизней. - Она прядет жизненную нить человека, определяя срок его бытия.

    Клото звонко рассмеялась, и греки непроизвольно вздрогнули. Стоит одной из девушек обернуться и…

    Думать о том, что будет затем, не хотелось.

    -  Рыжая - это Лахесис, - продолжал Фемистоклюс. - Она не глядя вынимает жребий, который выпадает человеку в жизни.

    Беседуя с подругами, Лахесис небрежно подбрасывала на ладони светящуюся круглую монету, и если бы греки могли подойти ближе, то они бы увидели, что на одной стороне монеты был изображен улыбающийся Танат, а на другой веселящийся Дионис. (Символично, не правда ли? - Авт.)

    -  Ну а черная? - хрипло спросил Алкидий. Фемистоклюс дернулся, так как ему показалось, что приятель говорит непростительно громко. Но все обошлось.

    -  Черную зовут Атропа, - немного погодя ответил он. - Все, что предназначили в жизни человеку ее сестры, она заносит в свиток, а что занесено в свиток судьбы, то неизбежно.

    Никакого свитка в руках Атропы греки не увидели. Девушка сидела у такого же светящегося овала, как и Клото. Овал мерцал белым, и по нему неспешно бежали черные буквы, подчиняясь тонким пальчикам богини, порхавшим над узким столиком с множеством выпуклостей.

    Фемистоклюсу так страстно захотелось узнать, о чем говорят девушки, что он, презрев опасность и перекошенную физиономию приятеля, решил подобраться к мойрам ближе. Поступок был рискованным, но тем не менее он себя оправдал, хотя грек все равно ничего не понял.

    -  Ох уж мне этот отчет, - недовольно проговорила Атропа. - У меня уже глаза от монитора слезятся, вон даже тушь потекла. Наш главрук настоящий садист, ведь все равно мне до конца полета эту работу не закончить.

    -  Закончишь дома, - спокойно ответила Клото. - Посмотрите на мой монитор, Геракл снова занимается любовью.

    -  Как, снова? - удивились остальные девушки. - Интересно, с кем?

    И они недоверчиво посмотрели на ломаную линию сердцебиения, которая скакала, как бешеная.

    -  Не может быть, - подавленно произнесла Лахесис и сделала что-то непонятное с большим плоским прибором у себя над головой. Прибор мигнул, и на нем возник потный Гефест, кующий в своей кузнице нечто раскаленное до белого цвета.

    -  Фух. - Мойры облегченно вздохнули.

    -  Ну что? - лукаво усмехаясь, спросила Лахесис. - Посмотрим на Геракла?

    Пошло хихикая, девушки собрались вокруг сидевшей перед удивительным устройством подруги.