Я заметил:

– С Рембеком бы она себе такого не позволила.

– К нему у нее были свои подходы, – возразил он. – Она его крепко держала.

– Если она хотела убежать от Рембека, ей бы пришлось распрощаться с актерской карьерой, потому что Рембек стал бы ее везде разыскивать.

Он пожал плечами:

– Она сделал то, что сделала.

Я то ли подытожил, то ли задал вопрос:

– Почти ничего из того, что вы мне рассказали, не стыкуется со сведениями, которыми я располагал раньше.

– Я вам рассказал чистую правду, – заверил он.

– И самое смешное, я вам верю. Но если все‑таки допустить, что вы знали Риту не так хорошо, как думаете? Спать с женщиной – еще не значит знать, какой у нее характер и что у нее на уме.

– Я знал Риту, упрямо возразил он. – В этом я уверен на сто.

– Почему же она бросила актерскую карьеру?

– Не знаю. Может быть, что‑нибудь еще подвернулось.

– Другой мужчина?

Это предположение ему явно не понравилось. Однако он, по‑видимому, считал себя обязанным быть со мной откровенным.

– Возможно, – протянул он. – Так, первый порыв. Если все только начинается, многое кажется осуществимым.

– Когда вы в последний раз ее видели?

– Недели три назад. Рембек водил ее на премьеру новой пьесы, а потом на прием. Он там надрался до чертиков и дома у нее отрубился. Так она быстренько приехала на пару часов ко мне.

– А как же Робин?

– У меня есть собственная квартира. Была, по крайней мере.

– То есть теперь ее у вас больше нет?

– Через месяц уже не будет. Некому за нее платить. И потом, зачем мне своя квартира? Я переезжаю к Робин. Я спросил:

– Рита ничего вам не рассказывала про какого‑нибудь нового знакомого или новый роман?

– Нет, сэр, ничего такого.

– А она бы вам рассказала?

– Думаю, что да. У нас с ней друг от друга тайн не было.

– Вы когда‑нибудь встречались в ее апартаментах?

– Ну уж нет. Швейцар бы мигом донес на меня Рембеку. Я задал ему неожиданный вопрос:

– Некоторые из тех, с кем я разговаривал, отзывались о ней как о глуповатой смазливой куколке. Что вы на это скажете?

На его лице появилась довольная улыбка. Видно, воспоминания были приятными, и он пояснил:

– Да, знаю. Она просто прикидывалась. Так, маска для простаков.

– Рембека она тоже за простака держала?

– Конечно. Им она вообще вертела, как хотела, а Эрнст Рембек и не подозревал. – Он рассмеялся и тряхнул головой. – Ну и парочка бы из них вышла!

– Может быть, все‑таки по какой‑то причине она вам лгала насчет брака с Рембеком?

– Нет. С какой стати ей лгать?

– Это я и пытаюсь выяснить. Ладно, спасибо, у меня все.

Когда я договаривал последние слова, появилась хозяйка кафе и принесла две чашки кофе и одну чая, извинившись, что так долго задержалась, ведь надо было вскипятить воду. Я изъявил желание заплатить за все заказанное, включая ту чашку кофе, которую я выпил раньше, и она подала мне счет на два доллара. Я расплатился, оставив ей четверть доллара чаевых.

Тед Квигли заметил мою реакцию на счет – два доллара за три чашки кофе и одну чашку чая – это показалось мне многовато. Усмехнувшись, он сказал:

– Здесь платят за атмосферу.

– Атмосферу я, кажется, не заказывал. Ладно, благодарю вас. Я встал, не притронувшись к чашке свежего кофе, и тогда Квигли поднял на меня глаза и попросил:

– Вы не могли бы оказать мне услугу?

– Если это в моих силах.